Концепция институционально-организационных циклов – ключ к пониманию смысла и логики истории России
Шрифт:
Нестор стремится установить хронологическую последовательность известные ему событий, располагая их по временной шкале от сотворения мира. Он привлекает для своего повествования документы (тексты договоров с Византией), использует фрагменты из «Хроники Георгия Амартола» и русские исторические предания, например, рассказ о четвертой мести Ольги, легенды о «белгородском киселе» и о юноше-кожемяке. «Можно смело утверждать, – пишет о труде Нестора Д. С. Лихачев, – что никогда ни прежде, ни позднее, вплоть до XVI века, русская историческая мысль не поднималась на такую высоту ученой пытливости и литературного умения».
По прибытии в Киев Владимир Мономах застал здесь летопись, составленную монахом Киево-Печерского монастыря, однако по неким причинам, князь
Сильвестр пользовался трудами своих предшественников, где уже были даны некоторые схемы, полезные и для данного момента, нуждавшиеся только в некоторой переделке. Сильвестр мог прочитать в Новгородской летописи рассказ о том, как в Новгороде когда-то властвовали варяги и «насилье деяху словеном, кривичем и мерям и чюди», как эти угнетенные прогнали своих насильников и «начаша владети сами в собе и городы ставити», как печально оказалось для них отсутствие сильной власти, когда после изгнания варягов они «всташа сами на ся воевать, и бысть межи ими рать велика и усобица и всташа град на град, и не беше в них правды». Отсутствие твердой власти приводит к усобицам и восстаниям. Восстановление этой власти (добровольное призвание) спасает общество от всяких бед. Спасителями общества в IX веке явились варяжские князья, в частности Рюрик. Рюриковичи выполняли эту миссию долго и успешно, и лишь в конце XI века снова повторились старые времена «всташа сами на ся, бысть межи ими рать велика и усобица». Призвание Мономаха в Киев летописцем, таким образом, оправдано. Отсюда следовал и логически правильный вывод: долг киевлян подчиняться призванной власти, а не восставать против нее.
Во второй редакции «Повести» была изменена трактовка событий 1093–1113 годов, они были изложены теперь с явной тенденцией прославить деяния Владимира Мономаха. В частности, в текст «Повести» был введен рассказ об ослеплении Василька Теребовльского под 1097 годом, а Мономах выступал в междукняжеской распре этих лет поборником справедливости и братолюбия. По указанию князя Мстислава – сына Владимира Мономаха в 1118 году «Повесть временных лет» подверглась еще одной переработке. Повествование было продолжено до 1117 года, отдельные статьи за более ранние годы изменены. Эту редакцию «Повести временных лет» принято называть третьей.
Вторая редакция ПВЛ была отражена в нескольких списках. Самый ранний дошедший до нас список входит в состав «Лаврентьевской летописи», которая называется так по имени монаха Лаврентия, переписавшего ее в 1377 году для суздальского и нижегородского великого князя Дмитрия Константиновича с «ветхого летописца». Мы видим, что временной промежуток между созданием «Повести» и ее первой дошедшей до нас текстовой фиксацией составляет более двухсот пятидесяти лет. Но, к сожалению, в настоящее время, мы располагаем лишь относительно поздними списками летописей, в которых отразились древнейшие летописные своды. Так, «Начальный свод» сохранился в Новгородской первой летописи (списки XIII–XIV и XV веков), вторая редакция «Повести временных лет» лучше всего представлена Лаврентьевской (1377) и Радзивиловской (XV) летописями, а третья редакция дошла до нас в составе Ипатьевской летописи. Через «Тверской свод 1305 года» – общий источник Лаврентьевской и Троицкой
1.3. Развитие летописания на Руси. Новые центры летописного дела
Летописное дело продолжалось в XIV–XVII веках, вообще хронографы и различные летописные сборники той поры умножились необычайно. Они дошли до нас в многочисленных и весьма разнообразных списках, наглядно свидетельствуя о напряженной работе русской мысли по осознанию Божьего промышления о русском народе и его государственном устроении.
Наиболее крупными летописными центрами XIV–XV веков были столицы самых мощных русских княжеств и земель – Москва, Новгород и Тверь. Во всех летописных сводах, созданных в рассматриваемый период, по мнению многих авторов (Д. Лихачев, В. Кусков), отчетливо проявлялся их общерусский характер, где красной нитью проходят идеи единства всех русских земель, героической борьбы против иноземных захватчиков и защиты православия.
Новгородское летописание носило сугубо местный характер, вопрос о времени его становления до сих пор остается предметом научной дискуссии. Одни авторы (А. Шахматов, Б. Рыбаков) древнейшим летописным сводом считали «Новгородскую Первую летопись по Синодальному харатейному списку» или «Новгородскую Первую летопись старшего извода». Начало создания этой летописи они относили к 1050-м годам, т. е. к моменту завершения постройки новгородского Софийского собора. Другие авторы (Д. Лихачев, П. Толочко, И. Данилевский) полагали, что Первая новгородская летопись была создана вскоре после известного «новгородского восстания» 1136 года, ставшего переломным моментом в истории новгородской государственности. Наконец, третья группа авторов (В. Янин, М. Алешковский) полагала, что самобытное новгородское летописание возникло только в 1220-х годах.
В начале XII века по указанию новгородского архиепископа Нифонта доместик новгородского Антониева монастыря Кирик составил хронологическое пособие к летописанию, которое в историографии получило название Софийского владычного свода. Именно на базе этого свода началась переработка всего княжеского летописания, созданного в предшествующий период.
«Софийский временник» был создан в 1432 году при архиепископе Евфимии II, в этом летописном своде подчеркивалась особая роль Господина Великого Новгорода в истории всей Древней Руси. В 1448 году был создан новый Софийско-Новгородский летописный свод, или Первая Новгородская летопись, который, по мнению многих авторов (М. Приселков, Д. Лихачев, Я. Лурье), представлял собой уже общерусский летописный свод.
Московское летописание, по мнению большинства ученых (Д. Лихачев, В. Кусков, А. Кузьмин, Я. Лурье), возникло в 1326 году, т. е. его появление приурочено ко времени основания Иваном Калитой Успенского собора в Московском Кремле. В 1408–1423 годы при активном участии митрополитов Киприана и Фотия был создан первый общерусский летописный свод – Троицкая летопись, или «Владимирский полихрон». При Иване III, в связи со строительством нового Успенского собора в Московском Кремле, в 1480 году был создан Московский летописный свод.
В 1550-е годы, при митрополите Макарии, была завершена работа над огромным историческим сводом – так называемой Никоновской или Патриаршей летописью, начало которой было положено в 1526–1530 годы при митрополите Данииле. Эта летопись представляла собой оригинальную компиляцию различных источников и только внешне сохраняла форму летописи, то есть погодной записи главных исторических событий. В действительности в тексте Никоновской летописи содержалось большое количество разнообразных повестей и исторических сказаний, которые были приурочены к определенным историческим событиям и датам.