Концерт Патриции Каас. 5. Жизнь продолжается. Недалеко от Москвы, продолжение
Шрифт:
– И во сколько меня оценили?
Гриша показал Уле бумажку с цифрами так, чтобы другим не было видно.
– Это была самая высокая цена на аукционе. Ты недовольна?
– Просто это первый раз, но такие деньги! Но это нарисовал ты!
– А вдохновляла меня ты!
Потом, кода все наговорились и устали, и Уля с Гришей ушли к себе, Уля встала перед этим увеличенным рисунком и залюбовалась собой.
– Неужели это может стоить сто тысяч?
– Завтра разберем багаж, достанем все каталоги,
– Ой, Гришка, я не усну! Покажи!
– Потом. Лучше дай мне поговорить с тем, кто живет в тебе. Я так соскучился.
И он с упоением стал гладить и целовать округлившийся живот Уленьки, а она ласково гладила его волосы.
– Боря сказал, что будет девочка. Ты рад?
– Еще как! Доченька! Мы с мамой тебя любим и ждем. Как думаешь, ей уже можно дать имя?
– Думаю, что можно. Я про себя уже назвала ее … Верой.
– Правда!? Как ты догадалась? Или кто подсказал? Конечно, Вера! Наша Верочка, Верунчик, Верушечка … Ты знала, что это настоящее имя Тони?
ГРИШИН БАГАЖ
На другой день привезли из аэропорта объемистый баул с вещами Гриши.
– Хорошо проверили?
– Очень тщательно, командир. Каждую книгу проверяли.
– А что проверяли? – спросила Уля.
– Проверяли, нет ли закладок. Микрофонов, микропередатчиков и всего прочего …
Объемистые буклеты и фолианты пришлось раскладывать на полу.
– Мать, это тебе, – и Гриша передал Тоне толстую пачку каталогов и модных журналов. – Самые последние моды.
Уле Гриша показал договор купли-продажи своего рисунка с крупной ксерокопией проданного. Проданный рисунок действительно чуть-чуть отличался от оригинала, висящего над их кроватью – Улю узнать там было труднее.
– Ты довольна?
– Конечно! А это рисунок Ники, который ты продал?
Кроме рассматривания каталогов и альбомов всем достались скромные подарки, а для профессора Василевского Гриша приготовил в подарок толстый альбом иллюстраций.
– Я думаю, ему понравиться, – листая альбом сказал Свиридов.
– Еще бы не понравится! Ты посмотри на тираж. И стоит этот альбом … В общем, хорошо стоит …
Из мешочка Гриша высыпал всякую мелочь – для подарков всем знакомым.
– А вот этот набор восковых карандашей мне подарил Даффи. Кстати, папа, понадобится Интернет-адрес. Я отчитываться буду по Интернету.
– Сделаем. Владика привлечем … если Ника тебя не растерзает за проданный рисунок.
– Да ни в жизнь! А то пригрожу, что кое-что еще выставлю на продажу.
– Гриша, а тебе надо будет устроить доклад о поездке у нас в Доме культуры.
– Может в кафе? Обойдемся кафе?
– Ну, это вряд ли. Да и у Василевского тебе нужно
НИКА
– Гриш, ты меня там часто вспоминал? – не удержалась Уля.
– Каждый день.
– А в сауне? Как бы я смотрелась среди голых теток?
– Знаешь, удивительное дело! Я не мог тебя представить среди них – ты грациознее, моложе, изящнее. Честное слово! Вот я нарисую сценку в сауне и ты сама поймешь, что тебя там и сравнивать не с кем. Там в музее висит знаменитая серия «Обнаженных» Модильяни, так и там тебе нет конкуренток.
– Скажешь тоже! А ты еще поедешь?
– Наверное. Но лучше бы съездить просто на экскурсию, а то толком ничего посмотреть не удается.
– Но экскурсии были?
– Экскурсии – это совсем не то. Мне всего пару раз удалось побродить просто так, без дела. Даже идея появилась – сделать альбом рисунков под названием «Моя Вена».
– Сделаешь?
– Постараюсь. Только для этого туда ехать надо …
Через несколько дней Гриша пришел к Нике и Владику.
– Молодые! Привет!
– Привет, путешественник! Хвались – как дела?
– Третье место на конкурсе. Но еще и вот это, – и Гриша подал Нике пакет документов.
Та быстро распотрошила его.
– Ты меня продал? Такую миленькую неиспорченную малютку? Смотри, Владик, он меня продал!
– Ты прочитай все до конца. Твоя мордашка будет рекламировать товары для малышей.
– Ах ты гад такой! – Ника набросилась на Гришу, – Владик, отвернись, я сейчас буду его бить!
– Владик, ты, правда, отвернись, я ведь буду давать ей сдачи!
Визг, крик и беготня привлекли внимание соседей и в дверь въехал Иван на коляске, а за ним вошла Алевтина.
– Что у вас тут за битва?
Ника, зажатая у Гриши под мышкой, кричала и старалась ударить его, ругая всякими ласковыми ругательствами, а Владик крутился на коляске вокруг и фотографировал их, осыпая каскадом вспышек. Фотоаппарат трясся у него в руках от хохота.
– Вань, подержи эту сумасшедшую, а то она меня убьет!
Иван обхватил Нику и прижал ее к себе.
– Узурпаторы! Справились со слабой женщиной! Аля, спаси меня!
– На, Аля, почитай, из-за чего она взбесилась!
Алевтина полистала бумаги, покачала головой.
– Ей, что мало половины?
Ника издала дикий вопль и вырвалась из рук Ивана.
– Да пусть хоть задаром печатают! Смотри, – она протянула Алевтине журнал, где рекламу детских кремов украшало ее изображение. – Но он все равно гад и насильник!
Она обняла Гришу и крепко поцеловала его в губы.
– Ты так хорошо нарисовал меня – сама любуюсь …
ГРИША ДОМА