Конец игры
Шрифт:
– Паша, блин! Ты издеваешься?! Я теперь только о нем и думаю!..
Ага, Галя не вытерпела. Первая, как говорится, ласточка. Кто следующий? Пожалуй, поставлю на Тарасова. Тот уж точно в выражениях стесняться не будет. Ох и достанется же инопланетчикам с их долбаным Ковчегом! И поделом, между прочим!
– Пашка, гад!
Ну что я говорил? Стоп, а это что?.. Оставив без внимания цветистую метафору, которой майор наградил меня заодно с объектом, я принялся шарить взглядом по «юле» и вскоре с удивлением осознал, что одна область отличается от соседних интенсивностью свечения. Не откладывая дело в долгий ящик, увеличил подозрительный сектор. Изображение скачком приблизилось, снова став равномерно ярким, но уже буквально через пару мгновений я и здесь локализовал чуть
– Сработало!
– Паша, ты уверен?
– Да, патрон. А вы разве ничего не видите?
Все, кроме Денисова, дали отрицательный ответ. Егерь просто промолчал – что, как показывает практика, уже хорошо.
– Паш, все слишком размыто.
– Ничего удивительного, Галь. Разрешения матрицы не хватает. Нужно ближе к плоскости эклиптики подойти, думаю, примерно вдвое. – Я до хруста в суставах потянулся и подвел предварительные итоги: – Поздравляю, коллеги, план сработал. Алгоритм выявлен. Повторять до посинения, то есть получения удовлетворительного результата. Правда, все еще остается открытым вопрос проникновения в толщу пылевого облака…
Прощелкав по шкале масштабов, я снова вернул на дисплей изображение системы, но на сей раз с ярко-синей иконкой помеченного сектора на желтом фоне. Нужный участок располагался практически напротив второй протопланеты, с противоположной от звезды стороны. По сравнению с первоначальной областью поисков он сократился минимум на два порядка, что не могло не радовать. А если еще с более близкой дистанции повторить сканирование…
– Паша, ты это видишь?
– Олег?
– Подкорректируй яркость. Потемнее. Еще… вот, смотрите!
– На что смотреть?
– Саныч, ты тоже не видишь?
– Не-а.
– М-мать!
«Управляющий кластер активирован, доступ подтвержден».
– Ой!
Вот именно, ой. Права тут Галина Юрьевна, как никогда права. Я снова бросил взгляд на тусклую схему и усмехнулся. План сработал даже лучше, чем я предполагал, – «юла» покрылась отчетливой черной сетью, весьма смахивающей на многослойную паутину или спутанный моток ниток. С не менее отчетливой темной кляксой аккурат в недавно обнаруженном секторе. Вернее, мы каким-то невероятным способом начали ее различать. Не к добру все эти чудеса – однозначно наши организмы как-то перестроились. И не факт, что это нам не аукнется в дальнейшем.
– Ну и что это такое? – поинтересовался я в пространство.
Как я и надеялся, отозвался Денисов:
– Похоже, это схема внутренних коммуникаций… да, точно. «Искин» подтвердил. Это… ошеломляет! Другого слова просто не подберу.
– Олег, уточните, пожалуйста.
– Да, Пьер. Мой «внутренний искин» говорит, что эта система – одна большая космическая крепость.
Некоторое время на общем канале конференции царило многозначительное молчание, потом шеф все-таки не выдержал:
– Извините, конечно, Олег, но… вы уверены?
– Не на сто процентов, конечно… Паш, приблизь какую-нибудь область.
– Какую?
– Да пофиг абсолютно. Да хотя бы вон ту, с кляксой. Видимо, это и есть Ковчег.
– Сейчас.
В пару движений курсора выделив нужный сектор рамкой, я увеличил изображение, потом еще и еще раз, пока полученный результат не удовлетворил Егеря – то бишь частая сетка с абстрактным узором не превратилась в легко различимое пересечение темных на желтом фоне нитей, сходящихся у особенно черного пятна. Очертания оного разглядеть все равно не представлялось возможным – слишком далеко мы, оптика слабовата. Да и не оптика в данном конкретном случае задействована, а целый спектр разнообразных излучений, это уже центральный вычислитель такую картинку выдает – чисто для удобства использования. Плюс какой-то благоприобретенный при активации управляющего кластера «внутренний фильтр» – по аналогии с «внутренним искином».
– Стоп, нормально. – Выдержав короткую, но напряженную паузу, Денисов прочистил горло и не слишком уверенно продолжил пояснять: – «Искин» сказал, что в его время, то есть
– А не маловато пары планет на такое количество мусора? – хмыкнул я. – Как-то не увязываются масштабы явлений.
– Ну, может, и не пару. Может, целый десяток. Откуда я знаю, как система раньше выглядела? Сомневаюсь, что в нашей науке есть хотя бы теория, позволяющая объяснить все это. Нет, планеты-то раздолбать можно, при должном упорстве. Но как потом вот такую кашу смастрячить? Это выше моего понимания.
– Да элементарно – Фронтир вспомни, – встрял Тарасов. – Уж если мы там так все аномалиями загадили, то Первым, при их-то технологиях, это вообще труда не составило. Создай в ключевых точках гравитационные возмущения и рвани, хм, лишние планеты. И вся недолга. Каша сама заварится. Останется только курить в сторонке.
– А что, вполне жизнеспособная гипотеза.
– Спасибо, Олежек. Я всегда в тебя верил.
– А вы что скажете, Пьер? Пьер?..
– А?.. Извините, коллеги, задумался… Но все вот это… колоссально, да. Неприступная крепость. Это гораздо лучше, чем законсервированная база. Гораздо. Вы только представьте перспективы! Да даже если сюда заявится погранфлот в полном составе, он до нас не доберется! Своя планета… даже система! Вот где масштаб!
Ч-черт, чего-то он завелся. Не к добру. Так и вижу, как блестят его глаза – еще бы, такая игрушка! И голос дрожит от возбуждения. А ведь я уже такую реакцию наблюдал. На Находке. Завелся шеф. И я даже приблизительно не берусь предсказать, до чего Пьер может додуматься в таком состоянии. Помнится, в одном приватном разговоре я Денисову заявил, что наш дорогой патрон романтик. Что он мне ответил, как думаете? Ага. Что именно это и пугает. Романтик без тормозов. Вернее, с напрочь отмороженными мозгами. А если еще и заветную цель господина Виньерона припомнить – ту самую, где фигурирует «след в истории», – то поневоле задумаешься, что Тарасов был прав, когда предлагал не доводить до греха и свернуть операцию сразу по обнаружении объекта. Ладно, чего уж теперь…
– Да тут от всего Триумвирата прятаться можно! – продолжил между тем расписывать радужные перспективы Пьер. – И плевать на всех и вся. Даже представить не могу, сколько это может стоить… целая система! Неприступная, что характерно! Эх!..
– Зато я очень хорошо представляю стоимость, – заметил Тарасов. – И меня она совершенно не устраивает, потому что цена вопроса – наши жизни.
– Патрон, остыньте, – попытался я вернуть капитана с небес на землю. – Это нерационально. Зачем нам прятаться? И тем более воевать с Триумвиратом? Вы представьте, сколько народу понадобится. И всем надо платить. И еще всех надо кормить. И одевать. И вооружать. Мне продолжать?