Конец игры
Шрифт:
Он снова придвинул к ней свое гладкое, тщательно выбритое и ароматизированное лицо, но и она отодвинулась незамедлительно.
– Ответил бы на вопрос, тогда бы и встретились, и налепили. А так я найду себе более разговорчивого приятеля.
– Мисс Глэзер, я буду полезен, честно, – он с нарочитым раскаянием посмотрел в ее миндалевидные глаза – почти такие, как у персонажей на древнеегипетских росписях.
Она отвернулась.
– Иди, Сверло, и в следующий раз думай, прежде чем молчать.
Когда Адамс свалил, она еще раз посмотрела на фигурки. Семеро русских и чертова дюжина турок, притворяющихся охраной сахарного барона. Плюс неподалеку ошивается банда, обслуживающая электрического магната. По
2.
Мошкары здесь было не меньше, чем в Западной Сибири. А сетка порвалась. Знаменский обмотал лицо косынкой на манер бедуинов, оставив только глаза – душно, да и в глаза эти демоны всё равно лезут.
Только на третий час инфракрасный канал прицела показал тех – вражеские коммандос, идут разбившись на тройки. В последней тройке один несет что-то вроде… пылесоса.
Так обойдемся без лишнего трёпа, чтобы не дать себя обнаружить. Он берет на себя вторую тройку, Данкверт по близкосвязи передал, что третью, Никитскому остается четвертая, Гордиенко и Шрагин слишком далеко. Командир и Керженцев должны сейчас покончить с передовым дозором басурман. С первым выстрелом начинаем действовать. На старт, внимание. Бабахнуло. Прицельный комплекс уже захватил всех трех. Легко, быстро и плавно нажимаем спусковой – раз, два, три. Кажется, двенадцать выстрелов почти слились. Противник лежит, криков не слышно. Должно быть, угомонились разом.
Вот лейтенант Данкверт выходит из укрытия. Попал в луч солнца, пробившего брешь между двумя облаками, но все равно виден только контур благодаря камуфляжу-невидимке с покрытием из метаматериала. Подходит к одному из валяющихся турок. Вот зараза, прогремело еще два выстрела подряд. Наверное, один из турецких коммандос был только ранен.
Знаменский не выдержал, скинул маскировочный мат и в десять секунд добрался до маленькой проплешины в прибрежных зарослях тростника и рогозы, откуда прозвучали выстрелы.
Из зарослей были видны рука одного мертвого турка и две ноги – другого. Лейтенант Данкверт сидел на земле, прижимая руку к животу, сквозь пальцы пузырилась кровь.
– У меня терпимо, а один из тех ушел, – прохрипел он, – в рюкзаке у него вроде какой-то цилиндр был. Мне показалось, что турок сдается, он оружие положил и рюкзак сбросил, но у него, паскудника, еще ствол прямо из запястья вылез…
– А паскудник-то ранен?
– Нет, только контужен, пуля угодила ему в титанокерамический щиток на груди.
Знаменский, чуть повернув голову, коснулся тангенты.
– Ястреб, вызывает Питбуль. Варягу нужна помощь, один «десятый» ушел с грузом, буду преследовать. Если до 14.00 не выйду на точку, эвакуируйтесь без меня. Буду использовать запасной вариант. Прием.
Ястреб, он же командир группы капитан Лямин, сказал просто: «С Богом» и Знаменский рванулся по едва заметной тропе, оставленной сбежавшим турком.
3.
– У турецкого спецназа нарисовалось двенадцать мрачных трупов – один живчик сдристнул. Шесть русских эвакуировалось – их забрала стелс-вертушка Ка-100, похожая на зыбкие переливы смутного воздуха. И словно бездна поглотила их. Замечаешь, я даже стараюсь говорить красиво. Точнее, наши средства засекли их, когда они уже оказались над международными водами. Ничего не попишешь. Один русский остался, упорно ведет преследование сбежавшего турка, – сказал Адамс, – и это точные сведения.
– Я
Рот Адамса опять оказался рядом с ее ухом, он тщательно поработал с запахом, сегодня легкий фруктовый аромат.
– Значит, милая, у сбежавшего турка есть при себе что-то важное. А вот оставшемуся русскому морпеху я не завидую. Ведь мог уже сейчас водку хлестать, тиская белобрысых ядреных девок… Я связался со штабом сине-желтой гвардии – они выслали на перехват группу из своего наиболее мобильного подразделения «вепри». К ним прикомандированы два наших капрала из «котиков». Тридцать на вездеходах «хамви» против одного пешего.
– И что они с ним сделают, если поймают, а не убьют?
– Для начала допрос с пристрастием, потом будут кончать медленно и со вкусом. Это они умеют. Может, распилят живьем. Но что делать, русские уже достали украинскую демократию, еще со времен Второй мировой.
В голосе Адамса просквозило еле скрываемое удовольствие, из игр он тоже предпочитал слэшеры-расчлененки и чопперы-мясорубки.
– Ты что-то захлебываешься от радости, Сверло.
Несмотря на рот, растянутый в резиновой улыбке, взгляд Адамса был холодным.
– Это вполне нормально. А у тебя я так понимаю, психологическая усталость. Р.С., пора наверное снова сходить на психотренинг по выработке «образа врага».
4.
– Пан сотник, я, здається, бачив росіянина. Зовсім недовго. Неначе голова промайнула. Біля того вільшняка [1] , – тоненько тявкал один.
– Вовк і Сокіл, рухайтеся на на п'ять годин. Ласкавий і Мовчун, бігом на одинадцять годин. Спробуємо узяти москаля в кліщі [2] , – гудел другой, извергая звуки из глубокого как бочка чрева.
1
Господин сотник, я кажется видел русского. Совсем недолго. Как будто голова промелькнула. Около того ольшаника.
2
Волк и Сокол, двигайтесь на пять часов. Ласковый и Молчун - бегом на одиннадцать часов. Попробуем взять москаля в клещи.
– Просто обробіть квадрат з автоматичного гранатомета [3] , – этот голос, судя по интонациям и неумелому произношению слов, принадлежал иностранцу.
– Не можна, пан капрал, у мене наказ – узяти живим. [4]
Старлей Знаменский убрал звуковой датчик, хорошо, что сине-желтые увидели его не там, где он есть.
Пару часов назад Знаменский встретился наконец с Курбаноглу. Тот оказался своего рода янычаром, было видно, что прошел психопрограммирование, имя и фамилия липовые, по-турецки говорит паршиво, «со словарем». Янычар успел выкинуть груз в воду. Потерял на это время и вскоре был настигнут. Пришлось кисть ему немного сломать, чтобы стреляющий имплант из запястья не вылез, да еще чуток утопить, чтобы сообщил, в каком конкретно месте «потерялся» груз. Цилиндр этот еще долго надо было нашаривать в тине. И в самом деле похож на термос.
3
Просто обработайте квадрат из автоматического гранатомета.
4
Нельзя, господин капрал, у меня приказ - взять живым.