Конец империи
Шрифт:
"Я никогда не перестану гордиться собой, – подумал он, сделав очередной глоток виски. – Тайный подарок моему вечному королевству".
Впрочем, в моменты откровенности с самим собой он иногда признавал, что довольно широко трактует понятие умственного расстройства. Но во время этих приступов честности Кеа уговаривал себя, что у его будущей личности, возможно, возникнет необходимость в пути к отступлению. Он не мог представить себе, с какими обстоятельствами ему придется столкнуться за многие века бессмертия. То, что кажется безумием сейчас, может показаться совершенно разумным в будущем.
Машина, контролирующая
Кеа спрятал корабль там, где никакие враги не смогли бы его отыскать, – в альтернативной вселенной, рядом с источником АМ-2.
Про себя он называл это место N-пространство.
А на случай, если врагам все-таки удастся выследить корабль, его снабдили самым мощным оружием века. Вряд ли кому-нибудь из нападающих удастся остаться в живых. Госпитальный корабль будет находиться в полной готовности, дожидаясь сигнала к действию. По этому сигналу роботы создадут нового Кеа Ричардса – чтобы заменить им того, которого только что... убрали. Плоть вырастет из генов, которые Имброциано уже сейчас запасает в больших количествах, делая бесконечные биопсии. Сознание – личность Кеа Ричардса – будет тоже полностью реконструировано. Вплоть до самых последних мыслей... тех, что посетили его перед... смертью.
– На это нужно время, – предупредила его Имброциано. – На реконструкцию потребуется немногим более трех лет. Вам следует это иметь в виду.
Кеа справился с проблемой, установив сложный библиотечный компьютер. Он будет записывать все новости и сообщения о событиях, происходящих в Федерации. Эти данные будут сообщаться новому организму сразу после его пробуждения – во время курса обучения.
Тут нужно быть начеку. Психологи Имброциано сказали, что слишком обширные знания в чистом виде, не подтвержденные опытом, могут оказаться смертельно опасными для растущего организма.
Возвращение к власти будет происходить постепенно. Лестница опыта. Осторожный подъем вверх, ступенька за ступенькой. А машина-судья станет решать, подходит ли новый организм для уготованной ему роли... и в случае необходимости уничтожит его – чтобы начать все сначала.
Как ни странно, самой простой проблемой в подготовке бессмертия оказалась проблема политическая. Потому что у Кеа Ричардса была козырная карта – АМ-2.
Когда он умрет, поставки АМ-2 автоматически прекратятся. И до его возвращения никто не сможет надолго захватить власть в свои руки. Начнется экономический хаос. Упадет производство. Тот, кто займет его место, будет крайне ослаблен к моменту возрождения Кеа, так что скинуть его с трона не составит никакого труда.
Возвращение героя.
Можно создать великолепные легенды.
Кеа посмотрел на старинные часы на каминной полке. Пора начинать. Имброциано ждет.
Он допил виски. Поставил стакан на поднос и отодвинул в сторону.
Вызвал Кемпера – главу целой армии обслуживающего персонала. Они еще раз обсудили, что должно быть сделано в отсутствие Президента. Юридические тонкости, о которых вспоминаешь в последнюю минуту. Назначения на высшие должности и аналогичные решения.
Люди, окружавшие
– А что, если возникнет какая-нибудь необычная ситуация, господин Президент? – серьезно спросил Кемпер. Он знал ответ, но считал правильным удостовериться. – Как мы сможем вас разыскать?
– Не беспокойтесь, – ответил ему Ричардс. – Я буду отсутствовать недолго.
После того как Кемпер ушел, Ричардс вытащил из ящика стопа увесистый несессер. А затем нажал на кнопку под столом. Часть стены отодвинулась, и Кеа скрылся в темном проходе. Через мгновение все снова было на своих местах. А еще через некоторое время Кеа ступил на борт небольшой космической яхты и услышал, как капитан болтает о пустяках со своим первым помощником – они ждали разрешения на взлет.
Кеа повернулся в своем кресле, чтобы проверить, удобно ли устроилась Имброциано и ее команда. Она помахала ему рукой и улыбнулась – грустно. Кеа помахал ей в ответ и приготовился к взлету.
Ускорение вдавило его в кресло, в ушах загудело... он ощутил невесомость.
Кеа наслаждался каждой минутой, словно это был последний полет в его жизни.
Неожиданно донесся голос Имброциано:
– Хотите снотворного?
Он повернулся к ней. Показал рукой, чтобы она села рядом. Имброциано опустилась на соседнее кресло. Под глазами у нее были синяки – она явно недосыпала.
– Лучше не надо, – сказал Кеа. – Знаете... я бы хотел... оставаться в сознании.
– Понимаю, – ответила Имброциано. – Но мы доберемся до места назначения только завтра. Почему бы вам не отдохнуть?
– Если из нашей затеи ничего не выйдет, – поморщился Кеа, – у меня будет масса свободного времени. На вечный сон.
– Все еще можно отменить, – сказала Имброциано. – Правда. Прошу вас.
– Я уже принял решение, – отозвался Кеа. – Вам не следует испытывать чувство вины.
Имброциано замолчала. Подергала рукав платья. А потом промолвила:
– Если вам так будет легче, могу сказать: завтра вы не почувствуете никакой боли. Ничего. Сначала я сделаю вам инъекцию транквилизаторов. Страха не будет. Только после этого вы получите летальную дозу. Вы сделаете вдох... и прежде, чем успеете полностью выдохнуть... умрете.
– Чтобы родиться снова, – с наигранной веселостью ответил Кеа. – А еще можно сказать: поменяю один сосуд на другой.
– Но это будете не вы! – воскликнула Имброциано. – Возможно, формально, да. Оно будет говорить, ходить и думать, как вы. Но это все равно будете не вы. В каждом из нас есть суть, которая делает нас личностями. Душа.
– Сейчас вы напоминаете мне проповедника, – вздохнул Кеа. – Я инженер. Прагматик. Если оно будет ходить по-утиному, разговаривать по-утиному... оно все равно должен быть Кеа Ричардсом.
Имброциано откинулась на спинку кресла – усталость, поражение. Потом она погладила его по руке, поднялась и вернулась на свое место.
Кеа искренне сожалел о том, что должно случиться совсем скоро. Достал свой несессер. Отодвинул в сторону небольшой кусочек ткани и посмотрел на углубление. Выключатель, реагирующий на тепло.