Конец подземного города
Шрифт:
– Что же это за аппарат?
– спросил председательствующий.
– Представим себе птицу, у которой на шее висит сумка с запасом провизии, скажем, на двадцать дней. Далеко ли улетит такая птица? А ведь любая современная транспортная машина должна возить с собой запас горючего тем больший, чем дальше она должна уйти от базы. Таким образом, значительную часть энергии машина затрачивает на перевозку топлива. Вот почему империалисты стремятся обеспечить себя морскими базами и аэродромами, где только можно. Они захватывают для этого чужие территории...
Заметив, что Иринин перешептывается со
– Я знаю, что все эти истины вам известны без меня. Я напоминаю о них лишь для того, чтобы обосновать нашу техническую идею. Советский Союз настойчиво борется за мир. Но летать мы должны дальше, выше и быстрее всех! Советская наука решила эту задачу.
– Каким образом?
– спросил Иринин.
– До сих пор конструкторы искали решение этой задачи в идеальном зализывании корпуса самолета, они увеличивали мощность двигателя, добивались более высокого коэффициента полезного действия... Они шли по пути, который я назвал бы "принципом сменных габаритов". Это - выдвижные крылья, убираемое шасси, переменный шаг винта, блоки винтов и так далее. Мы не отказались от этого. Как я уже сказал, мы взяли все, удачно примененное до нас. Но главное наше внимание было сосредоточено на проблеме горючего. Нужно освободить птицу от сумки! Современный самолет должен пользоваться топливом, не отнимающим у него подъемной силы.
– Правильно!
– поддержал Иринин.
– Мы нашли такое топливо!
– подняв руку, заявил Солнцев.
– Это электролит! Некоторые "авторитеты" утверждали, что мы ищем напрасно, но мы искали и нашли... Как мы этого добились, вам уже известно из проекта.
– Солнцев положил руку на свои чертежи и расчеты.
– Килограмм этого вещества дает энергии больше, чем четыре тонны лучшего бензина.
В зале задвигались, зашептались. Кто-то из сидевших у другого конца стола воскликнул:
– Перпетуум мобиле! Фантастика Жюль Верна! Чудеса какие-то!
Иринин застучал карандашом по столу.
– Продолжайте, Лев Леонидович.
– Не перпетуум мобиле и не фантастика Жюль Верна!
– сердито сказал Солнцев.
– "Светолет" есть! "Светолет" существует! Еще до того, как был одобрен наш проект, мы построили экспериментальные машины. Вот акт государственной приемной комиссии. Только что закончены первые испытательные полеты. Теперь надо решить вопрос о серийном производстве новых машин, о постройке специальных предприятий по производству электронных двигателей. А для этого необходимо испытать "Светолет" в самых трудных условиях, какие только существуют на земле. Я прошу разрешить мне отправиться на "Светолете" в высокие широты. Полярные условия - вот где "Светолет" должен проявить себя наилучшим образом.
В зале снова возник шум. На этот раз он свидетельствовал об одобрении слов Солнцева. Скептик, только что кричавший о Жюль Верне, вдруг вскочил и торопливо зааплодировал, оглядываясь. Иринин поднял руку.
В наступившей тишине торжественно прозвучал его голос:
– Лев Леонидович, позвольте от души поздравить вас с разрешением трудной и благородной задачи... От имени Высшего технического совета выражаю вам благодарность!
– Он крепко пожал руку молодому ученому.
Все присутствующие окружили Солнцева, со
– Оставьте свои расчеты, документацию, Лев Леонидович, - сказал Иринин. Технический совет в ближайшие дни решит вопрос об испытаниях вашей машины в условиях Арктики. Вы будете своевременно поставлены в известность.
Провожаемый дружескими взглядами и рукопожатиями, Солнцев покинул зал заседаний.
В вестибюле его ждали жена Надежда Алексеевна и старший конструктор бюро, его ближайший помощник - инженер Федоров. Едва Солнцев показался в дверях, они бросились к нему.
– Ну, что?
– спросила Надя.
– Все в порядке, - ответил Солнцев.
– Не думаю, чтобы теперь затянули.
– Машина существует, - сказал Федоров.
– Да, - задумчиво промолвил Солнцев.
– Одно меня смущает: среди нас нет никого, кто знал бы Арктику. А такой человек нам необходим...
...Лев прошел к себе в кабинет, включил свет и сел за массивный письменный стол. Это была единственная вещь, перешедшая из мира детства в творческий и суровый мир зрелости. Письменный стол отца... Лев поднял глаза на портрет, стоявший на столе. Пожилой моряк с худощавым, энергичным лицом глядел на него в упор. Как гордился бы отец, если б дожил до этих дней!
Солнцев принялся за почту.
Вошла Надя, поставила чашку кофе, тарелку с бутербродами.
– Опять до утра будешь работать?
– Нет, не думаю... Ложись, родная. Я только прочту письма.
– Я посижу возле тебя.
Надя взобралась с ногами на диван, раскрыла книгу. В комнате было тихо. Тикали настольные часы, чем-то напоминая сверчка.
Вдруг Солнцев радостно воскликнул:
– Вот это здорово!.. Нам нужен знаток Арктики, и он - вот он, пожалуйста. Как я мог забыть о Рыбникове?
Он протянул жене телеграмму. "
Баренцево море. Борт ледокола "Днепр", 27 июня 19... года. Через неделю встречай Мурманске. Поедем Рыбачий. Рыбников".
Надя подняла взгляд на мужа. Лев грустно смотрел на портрет отца. И она сказала:
– С подготовкой к испытаниям Федоров справится без тебя. За это время ты побываешь на Рыбачьем...
Солнцев тряхнул головой.
– На Рыбачьем мы побываем во время испытаний "Светолета". А Рыбникова надо встретить. Я уговорю его поехать с нами... Будь добра, позвони на телеграф. "Баренцево море, ледокол "Днепр", Рыбникову. Выезжаем Мурманск. Солнцевы".
В Москву!
Никогда раньше радисту "Днепра" Симе Масленникову не приходилось так много и так напряженно работать. Не будь он специалистом высшего класса, ни за что бы не справиться ему с такой нагрузкой. Началось с той памятной ночи, когда первая шифровка в две тысячи слов, содержавшая подробное изложение рассказа Гарри Гульда, полетела в Москву. С тех пор Симе нет покоя: запрос за запросом, ответ за ответом... И все нужно зашифровать, расшифровать... На ледоколе нет специального шифровальщика, и этим делом по совместительству приходится заниматься тому же Симе. И еще - по общественной линии он руководит драмкружком, дирижирует струнным оркестром, консультирует в радиокружке, а кроме всего, совершенно секретно работает над новой моделью радиоаппарата.