Конец подземного города
Шрифт:
– Наш милый мальчик страдает очередным приступом малярии. Я уложила его в детской, и он теперь сладко спит.
Господин Менкс, как и в предыдущие субботы, сделал вид, что верит жене.
– Что же эти эскулапы никак его не вылечат! Напомни мне, Клавдия, я сам займусь его лечением...
Первый стакан чая госпожа Клавдия подносит мужу. Он с наслаждением глотает горячую и черную, как тушь, жидкость.
Господин Райт подталкивает Боба, и тот, пряча руки за спиной, приближается к деду:
– Дедушка, ты не будешь сердиться?
–
– Дед делает вид, что ни о чем не догадывается: жизнь сделала из него превосходного актера, и он рад блеснуть своим талантом.
– Ну, признавайся, шалун. Если есть за что - рассержусь. Но сегодня, в день моего рождения, постараюсь сердиться как можно меньше.
– Дедушка, я хочу в день твоего рождения подарить тебе на память этот альбом. Здесь ты найдешь копию вахтенного журнала яхты "Наяда" и восемь наших морских песен...
– Ах ты шалунишка! Нарушил, нарушил порядок, не выполнил моего желания... За это заставлю тебя, во-первых, сказать, кто сочинил эти морские песни, во-вторых - пропеть вашу самую любимую так, как вы исполняете ее на море.
– Есть, адмирал!
– ответил Боб, опуская руки по швам.
– Песни сочинил капитан "Наяды" господин Боб Менкс, самый-самый-самый младший.
– О, да вы, капитан, еще и поэт?
– Дед делает вид, что для него это приятная неожиданность.
– Поздравляю, поздравляю! Впрочем, послушаем. Может быть, песни никуда не годятся?
– Годятся, дедушка!
– восклицает Боб и подает знак Джен.
Та выходит в коридор и возвращается с тремя коренастыми мальчуганами, одетыми в морскую форму, придуманную для них самим дедушкой Джо. Боб звонко командует:
– Боцман!
Один из мальчуганов выскакивает вперед и прикладывает руку к виску:
– Есть боцман!
– Построить экипаж!
– Есть построить экипаж!.. Эй, на борту! Выстроиться на шканцах!
– Есть, - отвечают оба матроса в один голос, - выстроиться на шканцах!
Мальчишки вытягиваются, прижимают руки по швам брюк, впиваются глазами в лицо своего капитана.
– Боцман! Песню "Нам ветер морской дует в лицо".
– Есть, капитан! "Нам ветер морской дует в лицо"...
– запевает боцман.
Остальные, в том числе и капитан, подхватывают: Нам ветер морской дует в лицо,
Соленой водой мы омыты давно.
Нам буря подруга и шторм нам брат!
Сразиться за славу,
За славу я рад.
Все аплодировали чинно и добросовестно. Дедушка Джо попросил:
– Представь мне, капитан, свою команду.
– Есть, адмирал, представить команду... Боцман, два шага вперед! Дик Мортон, четырнадцати лет, боцман "Наяды", лихой моряк, не укачивается, сам ставит все паруса.
– Очень приятно, я очень рад, - пробормотал дедушка Джо.
– А чем ты, дружок, занимался до поступления на "Наяду"?
– Собирал устриц во время отлива, крабов. Иногда за это попадало.
– Разве ты не знал, что
– Нет, дорогой господин!
– Ну-с, и дома лучше стало?
– Так точно. Теперь мы живем в настоящем доме, не в ящике. Правда, немного сыро, подвал, но мы так вам благодарны, добрый господин!
– Ну, ладно, не люблю...
– грубовато, с некоторой брезгливостью, выпятив нижнюю губу, господин Менкс-старший отклоняет благодарность. Не так уже приятно в день рождения слышать о подвалах и сырости.
Впрочем старик обласкал всю команду:
– Можете идти, моряки-молодцы. Старайтесь! Я позабочусь о вас. Работайте только добросовестно и берегите своего капитана. Клавдия, прикажи дать им немного шоколаду.
– Счастливо оставаться, великодушный господин! Салют, капитан!
Выстроившись в одну шеренгу, осмелевшая команда зашагала через всю комнату, громко чеканя шаг.
– Хорошие ребята, - со вздохом сказал господин Менкс.
– Как жалко, что средства еще не позволяют нам взять на воспитание всех таких ребят. Вот где ключ к разрешению наших социальных противоречий и зол.
– Совершенно правильно, совершенно верно, - подхватил господин Пейдж. Это тема моей докторской диссертации. Классы состоят из людей. А люди, раньше чем стать самостоятельными, всегда бывают детьми. Наша миссия - завладеть душами детей из необеспеченных классов.
– Недурно, - похвалил патриарх.
– Право, над этим стоит подумать. А что же наши педагоги? Разве они не понимают, что именно здесь ключ к спокойствию страны? У них нет средств? Но ведь на такое дело каждый даст... Я первый.
– О, моя диссертация, дорогой господин Менкс, докажет, что это самый верный путь борьбы с коммунистической инфекцией. Достоинства этого метода в сочетании.... м-м... с сильными мерами очевидны. А теперь разрешите мне в этот высокоторжественный и радостный день преподнести вам в качестве дара сердца вот эту небольшую рукопись. Здесь квинтэссенция моей диссертации. Если вы на досуге познакомитесь с нею, я буду безмерно счастлив.
– Спасибо, дорогой Генри! Я очень тронут... Я постараюсь дать ход вашему высокополезному труду.
– Господин Менкс передал папку жене.
– Но что я вижу? Целый заговор! Сговорились не выполнять моей просьбы. Решили сегодня не признавать стариковского права на капризы... Ну, уж так и быть: ты. Боб, и вы, Пейдж, так меня растрогали, что я готов снять запрещение. Давайте уж все, выкладывайте, что вы там припасли...
Госпожа Клавдия поднесла платочек к глазам и прижала руку к своей далеко не тощей груди. Подарки были один лучше другого, и главное - от чистого сердца. Райт подарил отцу коробку гаванских сигар столь редкой марки, что даже старик удивился: