Конец страшной сказки (сборник)
Шрифт:
— Наверное, тачку с помощью крана поднимали, — сообразил Шилов. — Иначе никак!
— Ну, этого я уже не видел, — заметил Валерка. — Не мог же я здесь все утро торчать.
— Ага! А вот и следы тягача, — подтвердил свое предположение Костя, кивнув на рытвины в земле.
— Это уже неважно, — вздохнув, заметила я. — Может быть, спустимся?
— А ты сможешь? — засомневался Валерий. — Спуск все-таки крутой.
Я недовольно хмыкнула. Гурьев еще и не уверен в моих способностях лазить по горам! Я специально для этой поездки надела удобные кроссовки, джинсы, свободный пуловер, так как подозревала, что придется преодолевать спуск.
Он и действительно
— Валер, ты и в самом деле полагаешь, что в воде можно что-нибудь обнаружить? — спросила я у Гурьева, поболтав рукой в мутноватой воде.
— А вдруг, — предположил Валерка. — Менты туда уж точно не лазили, а из машины могло кое-что и выпасть.
— Что, например? — уточнил Костик.
— Ну, не знаю, — смутился Валера. — Если уж мы приехали на место трагедии, надо облазить каждый сантиметр.
— Б-р-р-р! — вскрикнул Шилов, опустив руку в воду. — Холодно! Как эти мальчишки тут с утра купались?! Меня и сейчас в такую воду не загонишь.
— А придется, — заметил Гурьев. — Я ныряю не очень хорошо.
— Вот тебе раз! Сам говорил, что надо каждый сантиметр исследовать, а теперь, словно рак, пятишься назад, — укоризненно посмотрела я в сторону Гурьева.
— Я здесь, на берегу, покопаюсь, — поспешно отозвался Валерка и присел на корточки, изучая прибрежную гальку.
Костик с недовольством снял верхнюю одежду, потер руками озябшие плечи, а затем потянулся. И я в который раз залюбовалась идеально сложенной фигурой Шилова. Однако долго любоваться мне не пришлось: Костик тут же бросился с разбегу в воду. Брызги полетели в разные стороны, чуть не намочив всю меня. Я присоединилась к Валерке, опустившись на корточки и осматривая берег.
— Можно найти какую-нибудь пуговицу или кусок ткани, оторвавшийся от одежды, — бурчал про себя Валерка. — Или серьгу, браслет, кольцо, замочек, крючочек…
— Что-то я ничего не нахожу, — прервала я Гурьева после осмотра довольно солидного участка берега, вытоптанного сотрудниками правоохранительных органов.
Шилов то и дело выныривал и качал головой из стороны в сторону. Это означало, что и его поиски пока не увенчались успехом. После еще нескольких безуспешных попыток найти улики Костик вылез из воды и уселся на один из камней на берегу, чтобы немного согреться и обсохнуть.
— Ничего там нет, — сообщил он. — Похоже, что машина и в самом деле сорвалась с обрыва.
— А ты тщательно смотрел? — переспросил с недоверием Гурьев.
— Уж куда более, — с недовольством отозвался Костик. — Если не веришь, можешь сам нырнуть.
— Да я уж как-нибудь здесь… на берегу, — неловко потупился Валерий.
— Мы и так тут все облазили. На берегу тоже ничего нет, — заметила я, оторвавшись от поисков.
Подъем на гору, как это ни странно, оказался легче, чем спуск. Я цеплялась за руку Шилова, который пер, как танк, впереди. Валерка карабкался сзади, постоянно возмущаясь.
— И чего мы туда поперлись? — ругался он. — Все равно ничего не нашли! Надо было бы еще пустырь осмотреть.
— Не переживай. Сейчас в траве будем копаться, — успокоил Гурьева Костик, делая последний шаг.
Я поднялась вслед за Шиловым. Пока Валера взбирался на гору, я любовалась пейзажем. Место для пикников и в самом деле было живописным. За Волгой виднелась полоска пологого
Осматривать участок на горе было гораздо сложнее, так как пришлось заглядывать буквально под каждую травинку. Мне несколько раз попадались окурки, но как-то я на них не обращала никакого внимания — курить на горе мог кто угодно. И совсем необязательно, что окурки могли здесь появиться в тот вечер, когда случилась трагедия с Азаровой. Тем более что, по версии следствия, она вообще не выходила из машины на горе, а тут же сорвалась вниз, о чем свидетельствовали следы шин.
Мусора в траве тоже хватало. Какие-то обрывки бумаг, упаковка от пищевых продуктов, куски стекла и пластика. Эти предметы я тоже исключала как не интересующие нас, поэтому даже не поднимала их.
— Ирка, нашел! — неожиданно громко в тишине прозвучал вдруг голос Гурьева. — Я же говорил, что найду!
Гурьев стоял в нескольких метрах и что-то протягивал мне. Я подошла ближе. На ладони Шилова лежал обыкновенный каблук от туфли. Я повертела этот предмет в руках, ничего необычного не заметив. Совершенно очевидно, что каблук от женской обуви, так как он был довольно высоким и тонким. Мужчины предпочитают носить более толстые, высота которых не превышает и трех сантиметров. Этот же тянул, по крайней мере, сантиметров на восемь. Я обратила также внимание на то, что туфля, частью которой совсем недавно был этот предмет, новая, так как на ней не заметно ни единой царапины или потертости. Разве что набойка сточилась на долю миллиметра. Наверное, туфли носились не больше недели. Так тщательно я осматривала каблук только из уважения к Валерке, сама же не была уверена, что найденная вещица имеет хоть какое-то отношение к смерти Азаровой. Я даже вспомнила, что в гримерке на Елизавете были светлые туфли, так что скорее всего это не она потеряла сей предмет. Хотя можно и предположить, что Азарова переобулась перед поездкой за город. Но если бы она сменила обувь специально для этого, то уж точно это были бы туфли не на высоком каблуке.
— О чем задумалась? — перебил мои размышления Шилов, подходя ближе.
Я передала Костику находку Валерия, а сама сообщила Гурьеву о своих сомнениях. Мало ли какой мусор валяется на горе? Это еще ни о чем не говорит.
— Вот в этом-то твоя ошибка, Ирочка, — спокойно выслушав меня, наставительно произнес Валерка. — Если бы ты осмыслила сие логически…
— То я бы никогда не поехала сюда, чтобы так бестолково тратить время, — закончила я фразу, начатую Гурьевым.
— В четверг утром был дождь, помнишь? — начал издалека он. — Небольшой такой дождичек. После обеда небо уже было чистое, припекало солнышко, и к вечеру стало совсем сухо.
— А при чем тут дождь? — не поняла я намеков Гурьева.
— А при том, дорогая, что этот каблучок-то абсолютно чистенький лежит. Значит, его потеряли после дождичка, и я предполагаю, что именно в тот злополучный четверг ночью.
— С чего ты это взял? — не поддержал Гурьева и Шилов. — Вот бутылка от минералки лежит чистенькая. Это же не значит то, что бутылку выкинула именно Азарова?
— Э-эх! Если бы вы хоть немного думали, — махнул рукой Валерка, однако продолжил объяснение: — Каблучок-то от дорогой обуви, эксклюзивной. Туфли, наверное, дорогущие были и почти новые! Сомневаюсь, что владелица, у которой сломался этот каблук, с такой легкостью оставила бы его здесь. А что могло ей помешать захватить его с собой? — Валерка, прищурившись, посмотрел на нас и, не дождавшись ответа, выпалил: — Темнота!