Конец заблуждениям
Шрифт:
– Si, si, – кивнул Дункан.
Молодой человек взял их сумки и повел к микроавтобусу, заполненному туристами. Путь был ухабистый, в салоне стояла духота, но, к счастью, вскоре они остановились у кирпичной стены с указателями, ведущими к парковкам и на Пьяцца дель Кампо. С этого момента путь для транспортных средств был закрыт – для всех, кроме нескольких полицейских машин, которые ползли среди толп пешеходов по узким наклонным улицам. Вдоль водосточных желобов стояли продавцы с сувенирами, посвященными скачкам, и другими предметами, которые могли понадобиться туристам: биноклями, шляпами, картами, бутылками с водой. Предприимчивый молодой человек заметил, как Дункан и Джина тащат
– Я могу быть гидом и нести багаж. Всего десять тысяч лир.
Джина настояла, чтобы они согласились: Дункан не в той форме, чтобы таскать сумки. Молодой человек оказался полезным в плане информации и советов. Он сообщил, что им нужно поторопиться, дабы добраться до campo [20] к четырем, потому что после этого будет открыт только вход на Виа Джованни Дюпре. У них еще не было билетов на забег, и он пообещал помочь им найти местных мужчин, palcaioli, в распоряжении которых были деревянные сиденья вокруг площади.
20
Площадь, поле (итал.)
Молодой человек повел их по одной из улиц, которые расходились лучами от центра города, и вскоре они вышли на площадь, вымощенную красным кирпичом и окруженную кольцом красных средневековых зданий, с дворцом и башней, отбрасывающей длинную тень. В центре площади за ограждениями собралась толпа. Узкая полоса открытой земли между толпой и окружающими зданиями образовывала дорожку, по которой должны были бежать скаковые лошади, а по внешней стороне располагались уже заполненные деревянные трибуны.
После долгих поисков Джина нашла два свободных места, и их гид договорился о билетах с пожилым мужчиной, который обслуживал трибуны. Он продал им билеты за солидную цену, но был непреклонен в том, что чемоданы занимают слишком много места и их нужно убрать. Молодой человек предложил им проследовать в отель Duomo, где за отдельную плату можно оставить сумки, и они вдвоем с Дунканом отправились туда, оставив Джину сторожить места.
В половине четвертого дневная жара стояла невыносимая, и красный кирпич площади сверкал под летним солнцем. Пока Джина торчала среди шумной, толкающейся толпы, вдыхая запах пота и грязи, она начала чувствовать, что у нее болят глаза и ее головокружение возвращается. Сцена вокруг нее казалась чересчур яркой: фанаты были одеты в цвета своего района: синий, красный и зеленый. Все это казалось нарочитым, театральным – и развевающиеся флаги, и пышное представление, и идеальная старинная площадь. Джина не могла до конца поверить, что это реально, что теперь это действительно может стать частью ее жизни – это безумное приключение, которое они с Дунканом начали.
Весь тот день она стремилась навстречу этим скачкам, которые станут лишь преддверием начала – гораздо более длительного и ведущего неизвестно куда. Ничто из этого не казалось возможным, да и не будет, пока она не поделится новостями с Дунканом. Джину охватило желание немедленно поведать ему, и из-за этого она теперь была вся на нервах. Ну почему она не могла рассказать раньше о тайне, которую хранила и которую теперь так сильно хотела раскрыть ему?
Это было их будущее, которое она носила под сердцем, – их ребенок.
Глава двенадцатая
Дункан
Сиена, июль 1996 года
Спустя некоторое время Дункан и его сопровождающий достигли места назначения: респектабельного трехэтажного здания, выкрашенного в мятно-зеленый
Дункан прошел мимо них к человеку за стойкой регистрации. Он представился, спросил мужчину, говорит ли тот по-английски, а затем поинтересовался, может ли он за определенную плату оставить свой багаж в отеле на время заездов.
– Боюсь, мы храним багаж только наших гостей, синьор.
– Мы с женой как раз ищем комнату.
Клерк тяжело вздохнул.
– Я сожалею, но номера на эту неделю забронированы, синьор.
– Понятно.
– Однако, – продолжил клерк, – некоторые частные лица сдают комнаты… чтобы помочь туристам. Я знаю человека, у кого есть комната. Это мой сосед. Я мог бы и сам вам помочь, но, к сожалению, полиция против такой практики. Поймите, я рискую получить штраф, предоставляя вам эту информацию.
– И сколько будет стоить этот штраф? – Дункан потянулся за бумажником, выбирая банкноту в двадцать тысяч лир, прежде чем мужчина смог назвать большую сумму. Мужчина принял плату и потянулся к своему настольному телефону.
– Я сейчас позвоню своему соседу.
Дункан подождал, пока клерк вел переговоры по-итальянски, а затем объявил, что стоимость комнаты составит двести тысяч лир – высокая, но не возмутительная, и, безусловно, стоит того в данных обстоятельствах.
– В цену входит и еда, синьор. Вам будет сложно питаться иначе, поскольку рестораны забронированы так же, как и отели. – Клерк сделал паузу, чтобы дать Дункану осознать это, а затем протянул ему листок бумаги. – Могу я узнать ваше имя, синьор, и имя вашей супруги? Если можно, ваши документы.
Дункан передал паспорта, и, изучив их, клерк удивленно поднял глаза.
– Джина Рейнхольд – ваша жена?
Вопрос застал его врасплох. Откуда тот человек знал Джину? После Берлина прошло много времени, и они уехали так далеко, что Дункан почувствовал себя в достаточной безопасности, чтобы перестать сверяться с газетами. Что, если о них появилась статья и поиски продолжились, а он пропустил это?
– Это имя вам знакомо?
– За час до вас приходил мужчина, спрашивал о ней. Он просил позвонить ему, если я ее увижу.
– Мужчина? Что за мужчина?
– Может быть, лет пятидесяти, с рыжими волосами, высокий, американец, как вы. Он сказал, что его фамилия Рейнхольд.
Дункан пытался сохранять спокойствие; это могло быть ошибкой, еще одним совершенно случайным, посторонним Рейнхольдом, или Рейнхартом, или Рейнольдсом.
– У него случайно не было бороды?
– Была, синьор, короткая борода.
Дункан почувствовал, как его лицо вспыхнуло. Как это возможно? Как мистер Рейнхольд мог узнать, где они находятся, и так быстро добраться сюда? Возможно ли, что Вайолет или Грэм обнаружили туристическое агентство рядом с отелем, а затем, узнав, что они с Джиной направляются в Сиену, кто-то из них предупредил мистера Рейнхольда? Импульсивность досталась Джине от матери, но, возможно, это было и в характере ее отца, и, дождавшись известий о дочери, он в то же утро немедленно забронировал билет на самолет из Санта-Фе, чтобы перехватить их? Возможно, мистер Рейнхольд уже был в Европе и прилетел сюда из Берлина или Цюриха, где напал их на след? Подобный подвиг потребовал бы огромной координации, а это означало, что если то, что он себе представил, на самом деле являлось правдой, отец Джины не жалел ни сил, ни средств, чтобы вернуть свою дочь домой.