Конечно, кровь
Шрифт:
Впрочем, совсем скоро убеждаюсь, что тот справляется и без ножа.
Пятеро сцепившихся пищат, кусают, рвут и визжат. Клубок хвостов и взмывающих лап катится по земле, врезается в мусорные баки, отлетает обратно на середину площадки.
Вот один из нападавших вываливается из общей свалки, хрипит и распластывается неподалёку — его горло вскрыто мощным ударом когтей. Вот второй со стоном зажимает жуткую рану в животе и пытается отползти в сторону, оставляя
Теперь мне видно, что Пять-Без-Трёх вцепился зубами в горло крепкой самки, а та дёргается и бешено верещит в безуспешных попытках отодрать и сбросить. Четвёртый противник с монотонностью станка лупит моего «Первого Подмастерья» по спине, раз за разом разбрызгивая веера крови.
С хрустом ломается шея неуверовавшей самки. Пять-Без-Трёх вихрем разворачивается и бросается на последнего врага. Тот отшатывается, спотыкается, не успевает вскинуть лапы, и в глаза ему вонзаются когти «Подмастерья». Он наседает, заваливает предателя на спину. Вскакивает и садится на грудь, а затем давит и давит пальцы в глазницы верещащего бедолаги, пока тот не утихает…
Пять-Без-Трёх поднимается, пошатываясь, но улыбаясь. Одежда его разорвана в клочья; плечи, шея и уши покрыты плёнкой свежей крови из порезов и укусов. Несмотря на множественные раны, он складывает ладони перед лбом и кланяется в мою сторону.
— Хвала тебе, Нагината Когане Но… — хрипит раненый чу-ха, и голос его лучится торжеством, — ты наделил меня великой силой…
Он оборачивается и выставляет окровавленный коготь. Медленно обводит им сидящих в круге. Затравленный взгляд натыкается на испуганные; немногочисленная паства отводит глаза и сжимается в комки. Стонут раненые, двое из безрассудной четвёрки не подают признаков жизни.
— Вы видели?! — едва не срываясь на хохот, вопрошает Пять-Без-Трёх. — Видели? Я — его Первый Подмастерье, и я неуязвим! Я всесилен средь вас, и это он! — Алый палец тычет в меня, и на подол моего балахона падают несколько тягучих капель. — Он сделал меня таким!
Теперь на землю валятся все без исключения. Лбами вниз, с прижатыми ушами и протянутыми вперёд лапами. Отбивают поклоны, не забывая уважить и Пять-Без-Трёх, стонут и подвывают, будто в трансе.
Я наконец обретаю силы переставить затёкшие ноги. Пячусь. Всё быстрее, опасаясь развернуться к месту бойни спиной. Затем всё же кручусь на пятках и бегу, почти теряя простенькие кожаные обувки, врезаясь в стены и мусорные контейнеры…
Дышать тяжело. Во рту стоит необъяснимый привкус крови. И две последующие ночи я почти не сплю, дословно вспоминая победную проповедь Пяти-Без-Трёх…
Глава 7
ВАМ ИЗВЕСТНО МОЕ ИМЯ?
Мне
Оборачиваться мне было нечем, но досчитай я хоть до тысячи, понимания бы это принесло едва ли…
Стараясь скрыть растерянность, я неторопливо уложил иллюзиумное оборудование, столь же обстоятельно собрал и сложил на подлокотник растрёпанное постельное бельё. Ч’айя даже не повела ухом. Отвлеклась, лишь когда спросил, стараясь оставаться непринуждённым:
— Точно не хочешь поговорить о случившемся?
Девушка обернулась рывком.
— Я тебя предупредила!
И взглянула на торчащий из сумки приклад ассолтера так, что по спине пробежал холодок.
Ладно, иногда я бываю понятливым. Не очень-то часто, но всё же…
Значит, обсуждение минувшей ночи всё же стоит отложить. До лучших времён. Если они вообще настанут.
Опустившись на диван, я уставился в потолок и заставил внутренних Лансов хоть как-то упорядочить мысли вожака стаи.
Итак (не считая жаркого недопонимания с Ч’айей, с которым ещё тоже предстояло разобраться) вчера у нас появился некто таинственный, желавший «просто поговорить». При этом весьма бесцеремонно умыкнувший меня из-под носа Щупа, причём по всем правилам, в непроницаемом фургоне, разве что без мешка на голове. При этом не Господин Киликили.
А ещё некто не менее таинственный, устранивший угрозу в облике Писклявого и его неудачливых дружков. Это и вправду мог оказаться Песчаный Карп — в конце концов, так он действительно был способен оберегать свою тайну… а может, и нет. При этом пять минут назад джи-там вовсе не удивился упоминанию о перестрелке, что выдавало его осведомлённость. К тому же поганец одарил прозрачным намёком…
Интересно, что ещё сученыш знает? И почему считает, что после случившегося меж нами в глубинах «Моста» я соглашусь-таки на предложение прогуляться?
Он сказал, что «привычному миру угрожает опасность». Неужели проницательный казоку-хетто «Уроборос-гуми» действительно убеждён, что на меня подействует подобный подкат уровня Пяти-Без-Трёх? Да я в ночных клубах Бонжура слышал куда более изобретательные обманки, дающие шанс вскарабкаться на приглянувшуюся самочку…
Однако в душе и памяти что-то вновь зашевелилось.
Что-то интуитивное, неприятное, продолжающее настойчиво напоминать о Первом Подмастерье Нагинаты. Фраза? Поступок? Взгляд безумца?
Впрочем, стоило признать — я на самом деле (если говорить языком Моноспектральной Чапати) остался заинтригован. И уже почти решился, даже не считая до девяти…
А ещё оставалось дело многоуважаемой Чинанды-Кси фер вис Фиитчи. Требующее, как ни крути хвостом, отважной вылазки из подземного убежища. Чего, к сожалению, я никак не мог позволить насупившейся девчонке, задумавшей надругаться над новеньким парадным костюмом.