Конечно, любовь
Шрифт:
– Ничего такого никогда не озвучивалось! Только говорили, что вы позаботитесь о моих, если случится какое-то несчастье.
– Это все есть в уставе. Ты же сам, добровольно вошел в гильдию. Даже добивался.
– Еще бы! Без этого работать в городе невозможно! Вы обещали помощь и поддержку!
– И мы готовы были ее оказать. Но Ниса не отдавала ничего. Сказала, что ее выкинут из ее дома только силой.
Сначала на лице Руфгена отразилась гордость, потом ярость.
– Вы и дом наш хотели забрать!
– Вы живете над мастерской! Как
– Ну вы… – дальнейших слов переводчик Шиасу не знал, и демон ими очень заинтересовался.
– Ниса сказала, что подаст в суд, – продолжил Варрон. – Мы сказали, что таким образом она отрекается от помощи гильдии. За себя и своих детей.
– Какие же вы гады!
– Она не послушала нас. И дело мы выиграли.
Шиасу почувствовал, что ему хочется убивать. В идеале медленно. Но можно и быстро. Так уж ли нужен им этот город? Сбежать можно очень быстро.
– Нисе пришлось уехать.
И Руфген ударил. Варрон откинулся назад, заливая лицо кровью из носа. К ним тут же кинулись несколько дюжих парней. Но Шиасу и Берри не подкачали. Анкерелла понятливо спряталась в самом дальнем углу, не мешая сопровождающим отводить душу. Шиасу постарался, чтобы никто не ушел, а его спутники остались на ногах. Демон с таким удовольствием раздавал тумаки, что даже магию почти не использовал. Немного только и в основном для защиты Руфгена и Берри.
Совсем скоро в зале не осталось ни одного действующего члена гильдии, не корчащегося на полу. Заслужили, подумал Шиасу, удовлетворенно оглядывая результаты своей работы и дуя на костяшки пальцев.
– Где она?! Где?! – Руфген тряс Варрона как пес игрушку.
– Не знаю! Мы не знаем! Она уехала куда-то!
Шиасу решил, что рано закончил, и добавил еще господам гильдийцам. Потом узнал, где гильдейская казна и просто выломал дверцу железного шкафа, который заменял тут сейф. Правда, содержимое его не особо впечатлило. У каждого из присутствующих под полом наверняка нашлось бы побольше.
– Где она?!
Руфгена было уже не остановить. Но подскочила Анкерелла и перехватила его кулак.
– Хватит, Руф! Хватит, – произнесла она. – Если бы они знали, уже сказали. Думай, какие у нее были подруги. Не жены этих придурков. Кому-то она должна была сказать.
Какое-то время мужчина смотрел на нее бешеными, налитыми кровью глазами, но потом весь как-то поник.
– Берем как компенсацию за невыполнение обязательств, – Шиасу взвесил на руке несколько мешочков, – и предательство. Вира, так сказать.
Демон подумал-подумал и накрыл место защитным куполом. Закрепил его по углам, чтобы стоял без подпитки. Добавил крови – нацедил с кого-то. Три-четыре дня простоит. Пусть попробуют отсюда выбраться. Если только кто-то извне их отковыряет…
– Герда! – встрепенулся Руфген, и в его больных глазах появился свет. – Герда, жена горшечника, с соседней улицы.
Они пошли к этой Герде. Женщина жила через несколько улиц. Когда
– Да прекрати ты, дура старая!
– Какая я тебе старая! – В мужчину полетел еще один горшок. – Сам уже мертвый, а туда же! Я только на два года старше твоей жены! Или ты уже забыл про жену?! Так я напомню!
– Так я и пришел, чтобы узнать, где она!
– Ты решил ее сожрать, зомби! Вурдалак! Я тебе не скажу!
– А где логика? – не выдержал Руфген. – Живой я, живой. Стал бы зомби с тобой тут на всю улицу орать!
Женщина для профилактики швырнула в него еще один горшок и задумалась.
– Чем докажешь?
– Хочешь побожусь? Обережный знак сделаю?
– Делай, – решила Герда.
Мужчина принялся истово водить перед собой руками. Для Шиасу совершенно непонятно, а остальные одобрительно кивали. Демону же захотелось побиться головой об стену.
Спустя четверть часа проверок, после которых Герду готовы были придушить все четверо, та пустила их в дом. И следующие полчаса ушли на новое испытание – слезами и причитаниями. Шиасу выдержал десять минут, потом встал, буркнул: «Я в ближайшей таверне» и ушел. Остальные ему очень позавидовали, но последовать его примеру не смогли. Они присоединились к демону через час. Сразу выпили по пинте пива, только потом смогли говорить. Оказалось, что жена Руфгена с детьми и родителями уехала в какую-то далекую деревню.
– Эти суки не дали ей ни монетки! – рычал мужчина. Лицо его перекосилось – то ли заплачет, то ли начнет все крушить. – А сколько там осталось денег после того, как меня так долго не было! Сколько ушло на сволочей, которые отстаивали ее в суде?!! Ее родители все, что могли, отдали! Боги, моя девочка, моя прекрасная, милая девочка, вынуждена была уехать в какую-то дыру, потому что там был пустующий дом… Боги, она же ничего не понимает в огороде… Ни скотины, ни курей, ничего… Как они там выжили… Боги, а если не выжили? А она у меня такая красавица… А если позарился кто? Принудил?…
Руфгена трясло так, что он даже пить не мог.
– Нам всегда говорили, что гильдия своих не бросит, что наши женщины под защитой, что наших детей воспитают… Поэтому я так спокойно поехал к клиенту так далеко, большой заказ, хорошие деньги…
Они уже знали, что на Руфгена и двух его подмастерьев напали разбойники. Очнулся он уже в подземелье.
– Только бы были живы, только бы были живы…
Шиасу смотрел на мужчину и думал, что близкие – это наша слабость. Недаром Меррей так и не завел семью. Он так долго бился за их клан, мстил, поднимался, тащил на себе всё, весь род, что просто не мог позволить себе слабостей. Даже их с Сином воспитывал так, что до поры никто и не знал, как много он в них вкладывает, сколько времени с ними проводит. «Дядя заслуживает счастья», – внезапно подумал Шиасу.