Конечные и бесконечные игры
Шрифт:
Стоит подобрать термин, отличный от «силы», в его значении с точки зрения конечных игр. Давайте скажем, что игрок в конечной игре борется за силу, а в бесконечной – играет с преимуществом.
Сильный человек – тот, кто приводит прошлое к соответствующему исходу, решая все невыясненные вопросы. Эффективный, или имеющий преимущества, человек проводит прошлое в будущее, показывая, что ни одна из его проблем не поддается решению. Сила относится к тому, что уже произошло, эффективность связана с тем, что только случится. Сила конечна в своих размерах. Эффективность измерить сложно, потому что эта сущность открытая. Сила – это свобода внутри лимитов, а эффективность – свобода управлять данными лимитами.
Сила всегда будет
Эффективность парадоксальна. Я не являюсь эффективным, если я могу принуждать других делать то, что я хочу, по результатам нашей с ними игры, а потому что я могу предложить им действовать так, как они хотят в процессе нашей с ними игры.
Любой желающий может стать участником бесконечной игры, так же как и любой может быть эффективным, однако не стоит предполагать, что сила не может стать частью бесконечной игры и тем самым негативно повлиять на течение дел. В бесконечной игре невозможно избежать или устранить нанесенный ущерб. Несмотря на то что игроки бесконечной игры эффективны, они не обязательно сильны, да и не стремятся обладать силой.
Бесконечная игра прерывается при любом появлении непоправимого ущерба или «зла». Она просто заканчивается. В полнейшей тишине.
Это не значит, что игрок уходит из жизни. Это не потеря человеческого голоса, это потеря тех, кто будет слушать.
Зло проявляется в завершении драмы жизни из-за того, что окружающие глухи к игроку, игнорируют его и не переводят игру на себя.
Есть такая тишина, которую можно услышать, даже от мертвых, даже от сильно притесненных. Многие из последствий такой тишины можно восстановить, вернуть воспоминания о забытом прошлом. Внимательные и преданные делу историки могут изучить многое из того, что было потеряно, и поэтому определить многие грядущие события.
Но существует такая тишина, которая никогда не будет и не может быть услышана. Так много зла остается скрытым под маской политики восстановления и действий по искуплению грехов. Когда европейцы высадились на североамериканском континенте, местное население разговаривало на десяти тысячах обособленных языках, каждый из которых имел свою самобытную поэзию, богатство историй и мифов, способов жить в гармонии с непостоянством окружающего природного мира. Многие из этих языков навеки замолчали, а их культура стала потерянной для тех, кто игнорировал сложившееся положение вещей.
Зло не заканчивает конечную игру. Игроки, даже те, кто играет на собственную жизнь, знают, что поставлено на карту игр, в которых они добровольно соглашаются участвовать.
Зло – не попытка поставить точку в игре другого участника в рамках принятых правил, а уничтожить его, независимо от правил. «Зло» не ведет к приобретению силы, а выражается только в ее проявлении. Это принуждение к признанию титула – здесь мы опять сталкиваемся с противоречием «зла», ведь нельзя заставить согласиться с важностью статуса. Гитлеровские захватчики не закончили свою борьбу с евреями и не добились титула, однако требовали рассматривать себя как титулованных без окончания игры. Такое могло быть достигнуто только в одном случае: если бы евреи замолчали, только если бы от них ничего больше не услышали. Они бы умерли в молчании, с их культурой, незаметно даже для тех, кто создавал институты и разрабатывал инструменты для их смерти.
Зло никогда таковым не признается. Наоборот, противоречие, присущее злу, проявляется в том, что зло появляется, когда его хотят избежать. «Единственный хороший индеец – это мертвый индеец» (Ф. Шеридан).
Зло вырастает из ошибочного мнения, что человеческую историю можно почистить, привести к разумному выводу. Зло действует так, будто может привести нас к победе через прошлое. Только зло рассуждает таким образом, что прошлое
Твоя история мне не принадлежит. Мы живем вместе в общей истории.
Участники бесконечной игры понимают неотвратимую возможность появления зла. Но они не пытаются искоренить зло в окружающих, потому что само это действие может выступить как проявление зла и, тем самым, очередным противоречием. Единственная парадоксальная попытка выявить в себе зло приводит к тому, что зло принимает такую форму, будто мы пытаемся избежать зла, но в ином месте.
Зло – это не способ включения конечной игры в бесконечную, но ограничение всей игры для той или иной конечной.
Глава вторая
Невозможно играть одному
НИКТО НЕ МОЖЕТ ИГРАТЬ в игру в одиночку. Нельзя быть человеком, если ты один. Не получится быть личностью, если вокруг тебя нет общества. Мы не взаимодействуем с другими от имени себя, какие мы есть, но мы становимся собой в процессе взаимодействия с людьми.
В то же время и остальные проявляют свою подлинность в процессе отношений с нами. Мы не можем взаимодействовать с теми, кто не отвечает нам таким же взаимодействием. Поэтому наше существование в социуме неизбежным образом приобретает непостоянный характер, можно назвать его словом «жидкий». Это не значит, что мы живем в меняющемся окружении, однако наши жизни сами по себе «текучие». Так же, как и на распространенном изображении дзен, мы не камни, вокруг которых рябит окружающий мир, мы – это сама рябь.
И эти непрекращающиеся изменения не означают отсутствие системности, беспорядок; любая перемена – это фундамент нашего продолжения как человека. Только изменяющееся может двигаться дальше: по этому принципу живут игроки в бесконечных играх.
Гибкость нашего общественного, и поэтому личного существования является проявлением нашей неотъемлемой свободы: той самой свободы, которая скрывается в принципе «кто должен играть, играть не может». Несомненно, как мы видели, в случае конечных игр не предполагается изменяющихся границ и условий, иначе невозможно будет выбрать победителя. Но конечные игры продолжают основываться на добровольном выборе каждого участника вступать и продолжать игру. Иногда конечные игры возникают с целью обозначить конкретные точки социальной системы координат. Например, вы можете в действительности или притворно любить вашу страну – у вас на это есть соответствующие причины.
Именно гибкость нашей личности не совместима с осознанностью конечной игры. Из-за нашего непостоянства мы сталкиваемся с неизбежной проблемой: как сохранить баланс между желанием играть и получать удовольствие от игры, иными словами, как вписать все наши конечные игры в бесконечную.
Эта проблема обычно неверно интерпретируется, будто конечная игра несерьезна. Об этом говорилось ранее, что это только участие в процессе, даже игра вокруг игры, не имеющая никакого значения. Это игривость, развлечение, релаксация в прямом смысле этих терминов. Но в них обязательно проберется «серьезность»: отпуск генерального директора, как и тайм-аут для футбольной команды, является способом восстановить игрока для лучшей его борьбы с оппонентами в скором будущем. Даже некренняя игривость детей ставится в рамки атлетической, художественной, образовательной сферы для подготовки ребенка к взрослым серьезным играм, где ему придется соревноваться.
Конец ознакомительного фрагмента.