Конфидентка королевы. На службе Ее Величеству
Шрифт:
Душевная тревога усилилась. Сабина почти не слушала торжественную литургию в соборе Нотр-Дам. А после даже не заметила, как плотный людской поток перенес ее по широкой Новой улице в королевский дворец. Знать выстроилась в Большом зале вдоль колонн в соответствии с официальным протоколом. Баронесса д’Альбре стояла недалеко от трона — ее статус королевской фаворитки стал общепризнанным.
И лишь когда герольд хорошо поставленным голосом возвестил: «Из Акры от патриарха Иерусалимского королевства с даром — святыми мощами — прибыл шевалье д’Эспри!», Сабина, вздрогнув,
В зал вошли рыцари. Пятеро, те, что шли немного сзади, были в ослепительных белоснежных плащах с алым крестом на плече. Возглавлял же процессию высокий широкоплечий мужчина в желтой котте и накидке малахитового цвета без рукавов. В руках он нес тяжелый ковчег, украшенный позолотой, слоновой костью и самоцветами, а инкрустированные серебром ножны, свисавшие в сложной перевязи с дорогого кожаного пояса, бились о сапог в такт его твердым размашистым шагам. Чем ближе подходили рыцари, тем яснее видела Сабина родные серые глаза, так часто снившиеся ей, упрямую линию бровей и ямочку на волевом подбородке, которую она когда-то с нежностью целовала.
— Габриэль, — еле слышно выдохнула баронесса и, потеряв сознание, упала на пол.
Дамы заохали и засуетились, но граф де Дрё протиснулся к Сабине, подхватил ее на руки и торопливо вынес на свежий воздух. Королева, заметив, что ее фаворитка упала в обморок, повернулась к Луизе и приказала шепотом, чтобы баронессу отнесли в королевскую спальню. И попросила проследить за тем, чтобы граф немедленно вернулся в зал. Придворная дама понимающе улыбнулась и, спеша исполнять приказание, растворилась в толпе. А Бланка вновь сосредоточилась на гостях — нельзя было прерывать важную церемонию.
Сабина очнулась на руках у Робера, однако тот и не подумал выпускать ее, пока не донес до королевской кровати. Баронесса, сейчас менее чем когда-либо расположенная к беседе, вновь закрыла глаза и обрадовалась назойливому жужжанию Луизы, упрашивавшей графа поскорее вернуться в Большой зал. Не добившись от Сабины ответов на свои вопросы, Робер покорно вышел из спальни.
Баронесса свесила ноги с кровати и, раскачиваясь, стиснула голову руками: казалось, она вот-вот разорвется от потрясения. Вивьен справилась у госпожи о ее самочувствии, но та в ответ гневно закричала на нее, и служанка съежилась на сундуке в углу.
«Габриэль жив!» — осознала наконец Сабина и вскочила с места. Ей не хватало воздуха; слезы высохли, удручающие мысли бесследно исчезли. Она не могла ни думать, ни говорить, ни плакать. Ей не сиделось на месте, и Сабина забегала по комнате, словно пытаясь догнать кого-то, пока не наткнулась на вошедшую королеву.
— Что случилось, вы можете объяснить? — Не на шутку испугавшись, Бланка схватила баронессу за руку.
— Он жив, жив! Тот рыцарь, которого я любила в юности, помните, я вам рассказывала? Почти десять лет я его оплакивала, а он и не думал умирать, разъезжает с послами! — Потрясение Сабины наконец облеклось в слова.
— Да кто жив? Расскажите толком!
— Шевалье
Бланка едва успела подхватить конфидентку и усадить ее на кровать. Беззвучные слезы перешли в судорожные всхлипывания, а затем в душераздирающую истерику. Ее причитания: как так вышло, где он был, почему не объявлялся раньше, — были слышны далеко за пределами комнаты. Вскоре, испуганные громким плачем, в комнату вбежали служанки.
— Прочь! — махнула им рукой королева и бросила в сторону Вивьен: — Воды!
Королеве, раскачивавшей Сабину в объятьях и утешавшей ее, удалось заставить баронессу сделать несколько глотков. Истерика пошла на убыль. Сабина выпрямилась и, взяв из рук служанки полотенце, высморкалась.
— Главное — он жив! А с живым можно поговорить и все выяснить, — видя, что баронесса уже способна воспринимать ее слова, ласково заговорила Бланка и вытерла слезы с ее щеки. — А теперь приведите себя в порядок и возвращайтесь в зал. Ни к чему давать придворным пищу для пересудов.
— Простите, ваше величество, за то, что я не сдержала своих чувств и чуть не испортила важную церемонию. Но неожиданное появление Габриэля вот так запросто, через столько лет… — И Сабина резко замолчала, борясь с вновь подступившими слезами.
***
За неделю до Троицы Габриэль прибыл в Париж. Трудный, полный опасностей путь остался позади. Их отряд, состоящий из шести рыцарей и полторы дюжины оруженосцев с вооруженными слугами, выглядел весьма внушительно. Тем не менее на юге Франции их дважды попытались ограбить. Видимо, разбойники никогда не сталкивались с боевым мастерством тамплиеров и понадеялись на то, что их самих гораздо больше. Напрасно! Отряд Габриэля не оставил им ни единого шанса на добычу, как, впрочем, и на дальнейшую жизнь.
Узнав, что король желает принять посольство из Акры в День Святой Троицы, в торжественной обстановке, шевалье обрадовался: у него есть целая неделя для того, чтобы освоиться в Париже! Он снял этаж на респектабельном постоялом дворе на правом берегу Сены, а храмовники отправились в свою резиденцию — в замок Тампль. Вместе с Габриэлем из Леванта прибыла дочь его погибшего друга, которую он пообещал доставить в ее родовой замок, расположенный на севере Франции. Он займется этим сразу же после приема во дворце, а пока что Изабель де Вир находилась при нем.
Шел день за днем; Габриэль радовался, что вернулся на родину. Находясь на Востоке, он даже не представлял, как сильно соскучился по соотечественникам, местной природе, городам, зданиям, даже по тому слепому нищему, просящему милостыню у старенькой часовни. Щурясь под ярким, почти летним солнцем на Гревской площади, Габриэль с блаженной улыбкой рассматривал огромный собор Нотр-Дам и башни королевского дворца. Какой-то сорванец подергал рыцаря за рукав и нахально попросил обол. Видно, решил, что улыбающийся богач ему не откажет. И оказался прав.