Конфликт интересов
Шрифт:
И снова звонок. И те же цифры на экране. Я двигаю зеленую трубку и снова закрываю глаза.
— Привет, — говорю намного спокойнее.
— Не заладилось как– то, да? – спрашивает он с улыбкой в голосе.
— Да, как– то не очень. Но твоя шутка мне понравилась, — спешу исправить ситуацию, чтобы он не думал, что это он виноват. Хотя виноват. Или нет?
— Как и мне – твоя. И голос твой все равно
Я негромко смеюсь, переползаю на подушку и тру большими пальцами ног друг об друга, проверяя, высох ли лак.
— И мне нравится твой голос, Темный. Или мы должны назвать друг другу свои имена?
— Мы никому ничего не должны, Кошечка. Ну разве что немного.
— И что же мы должны?
— Озвучить свои фантазии. Такой был посыл в чате.
— Мы же впервые услышали друг друга. Тебе не кажется, что пока рановато?
— Знаешь, у меня ощущение, что я знаю тебя много лет. Или месяцев. И для меня не рано. Ни фантазии озвучивать, ни трахать тебя.
Я давлюсь воздухом. Смело. И как– то очень неожиданно. Ладно, мы действительно уже многое обсудили в чате. Но настолько ли много, чтобы вот так откровенно разговаривать друг с другом?
— Ты зависла, Кошка.
— Я… эм– м– м…
— Дай угадаю: не готова пока еще вести откровенные разговоры?
Я киваю и только потом понимаю, что он не может меня видеть.
— Да, — произношу наконец вслух.
— Хорошо. Тогда давай пока обсудим фантазии, которые не связаны с сексом, идет?
— Давай, — я слегка царапаю обложку лежащей рядом на кровати книги.
— Давай я расскажу тебе свою фантазию. Она не связана с сексом, но связана с тобой.
Я тяжело сглатываю.
— Расскажи.
— Я так много раз представлял себе тебя, что у меня в голове сложился определенные образ. Давай я буду говорить, что именно я придумал, а ты будешь подтверждать или оспаривать. Как тебе такое?
Я прикрываю глаза и улыбаюсь.
— Мне подходит. Но что, если я совру?
— Тогда я рискую никогда не узнать, какая ты.
— Я постараюсь быть честной.
Я слышу, как Темный усмехается.
— Ты блондинка.
— Да.
— Не сейчас, Кошка, — с мягким смехом произносит он. Мне нравится этот звук. Он обволакивает меня и согревает. Разве может быть маньяком мужчина с таким смехом? Нет, точно не может. – Сначала я все озвучу, а потом ты будешь спорить со мной.
— Хорошо, — выдыхаю с улыбкой и устраиваюсь
— Ты блондинка. Хрупкая, но не тощая. У тебя небольшая грудь. Глаза… Не знаю, почему, но я представляю себе, что они у тебя голубые. Возможно, серые. У тебя полные губы и красивая улыбка. И еще в твоей внешности должна быть какая– то изюминка.
Ага, нос. Не люблю его. Но за столько лет уже с ним сроднилась. Мой бывший муж был пластическим хирургом. Так вот он все порывался сделать мне ринопластику, потому что, по его мнению, нос не гармонировал с моим лицом. Я отказывалась только из вредности, чтобы было наперекор его «авторитетному» мнению. Ну разве любят за нос? Любят ведь просто так. И я сделала логический вывод… Конечно, не только по его отношению к моему носу, тут сработала совокупность факторов не в пользу Александра. Я сделала вывод, что этот человек просто никогда не испытывал ко мне светлого чувства. Не уверена, что он в принципе на это способен. Думаю, на мне он женился из– за статуса. Престижно иметь в женах сначала помощника судьи, а потом и саму судью. Саша гордился, но не мной, а моим положением. Я тяжело вздыхаю и усилием воли снова выбрасываю из своей головы недостойного меня мужчину.
— Я пока не знаю, что это, — продолжает Темный, — но надеюсь выяснить в ближайшем будущем. А еще у тебя должна быть какая—то привязанность. К вещи или человеку. И эта привязанность должна забавлять. Не знаю, почему.
— Нет, с привязанностями ты ошибся, — не выдерживая, произношу, и только потом понимаю, что все остальное подтвердила.
— То есть…
— Да, в остальном ты угадал.
— Требую интимных подробностей насчет изюминки.
— О, нет, — смеясь, произношу я.
— В прошлый раз, когда я озвучила это, мой бывший муж вызвался исправить мне эту… пикантную особенность.
— М– м– м, я заинтригован. И даже не знаю, чем больше: самой особенностью или наличием бывшего мужа. Давно вы не вместе? – спрашивает он, а потом торопливо добавляет: — Ты не обязана отвечать. Личное может остаться личным. Как в Вегасе.
— Три года, — отвечаю спокойно, потому что уже не болит.
— Ты его любила?
— Вегас, Темный.
— Понял. Идем дальше. Ты работаешь… Я не знаю, откровенно говоря, — снова смеется он, заставляя меня качаться на этих бархатных волнах его потрясающего смеха. – Но уверен, что у тебя интеллектуальная работа.
— Как ты это определил?
— По чистоте речи.