«Конкурс комплиментов» и другие рассказы от первого лица (сборник)
Шрифт:
– Отлично! – сказала Алиса, похвалив, естественно, блузку, а не штопальщицу.
Посчитав разминку законченной, я перешла к делу:
– Брат купил путевки на теплоход для себя и Веры. Оказывается, твоя сестра ни разу не была в отпуске?
– Почему не была? – возразила Алиса. – Верочка каждый год с Вадиком в деревне отдыхает.
– Это – не отдых. А чтобы одной на курорте или с любимым человеком? Да и любимого человека у нее не было.
– Вы так говорите! – укоризненно сморщилась Алиса, – будто я своей
– Значит, договорились! – Я поднялась, будто разговор согласием окончился.
– Погодите! – Алиса тоже вскочила. – А как же Вадик?
– Ты что же? За своим сыном две недели не присмотришь?
– Да! Но! Но у меня сейчас ответственный период, готовлю сборник стихов.
«Не протухнут твои стихи, – подумала я, – потому что и свежими никогда не были!» А вслух пообещала:
– Я тебе помогу.
Веру уговорили на тайный брак, в три глотки беззастенчиво обманывая, что с разными фамилиями, не мужа и жену, их поселят в разных каютах.
– Повод для замужества очень весомый! – отшучивалась Вера.
На самом деле все понимали, что она боится совершить поступок, который ранит сестру, хотя темы Алисы не касались. Если бы мне кто-нибудь сказал, что в служение сестре можно уйти как в монастырский постриг, я бы никогда не поверила. Но наша Вера! Таких поискать!
– Верочка, – тоном доброго доктора спросил Сергей, – а Юрка перед тобой на коленях стоял? Нет? Роковая ошибка! Он неопытный, первый раз женится. Да и проблемами памяти страдает, особенно когда бреется. Сердце тебе, наверное, предложил, а руку забыл. На колени! – гаркнул Сергей и ткнул пальцем в Юру.
Юра бухнулся на колени перед Верой:
– Предлагаю свою мужественную руку и трепетное сердце. От тебя прошу… Чего, собственно, просят? Серега, а? Тамара?
– Согласия, – подсказала я.
– Согласия обменяться частями тела, – хмыкнул Сергей.
– Юра, перестань! – смутилась Вера. – Встань сейчас же!
– Ты моих родственников, – тихо спросил ее Юра, – хорошо изучила? Сейчас они тоже станут перед тобой на колени!
Он выразительно посмотрел на нас, и мы с готовностью кивнули. Отчасти это была игра, представление. У нас первое апреля двадцать раз в году.
Но Вере было не до шуток, она испугалась и дала согласие. Потом испугалась еще больше и взяла слово с Юры, что в их жизни ничего не изменится. Юра на чистом глазу соврал: все будет по-старому.
Но не такой он дурак, чтобы брать в жены чью-то поденщицу!
– Алисоньке не стоит говорить о свадьбе, – предложила я, – пусть будет для нее сюрпризом!
Муж хмыкнул, сдерживая смех. Его развеселили мое притворство, хлопанье глазами и умилительное «Алисонька». Они с Юрой, конечно, – артисты! Народные! А я – драмкружок!
Процедура бракосочетания не была праздничной или торжественной. Сергей поглядывал на часы: скоро поезд, надо успеть хотя бы в
– Укоротим! – пообещал ей Сергей, забирая свидетельство о браке.
Юра крякнул и с обворожительной улыбкой отпустил комплимент заведующей:
– В зеленом с ног до головы вы будете неописуемы!
Я решила не откладывать дел в долгий ящик. Проводили молодоженов, заехали домой за чемоданом и отправились к Алисе.
– В квартиру подниматься не буду! – решительно отказался Сергей. – Здесь, во дворе на лавочке, подожду. Ты там концерт устроишь. Два скандальных сопрано мой изнеженный слух не выдержит.
Когда Алиса открыла дверь, я без вступлений и разминок сообщила:
– Пришла за Вериным приданым. Она к мужу переселяется.
– К какому еще мужу? Что за глупости! – передернулась Алиса.
– К законному! Они с моим братом сегодня оформили отношения. В данный момент отбыли в свадебное путешествие. Пьют шампанское в поезде. Специально им бутылку дала и два фужера.
Алиса нервно погасила окурок в пепельнице и тут же прикурила новую сигарету, заявила, что не верит, будто сестра могла с ней так поступить.
– Как «так»? – переспросила я. – «Так», будто у нее есть собственная жизнь и судьба? «Так», как живут все нормальные женщины? Поэтессы не в счет, конечно. Дымишь, точно паровоз, – брезгливо разогнала дым перед собой. – Не квартира, а тамбур электрички. А здесь ребенок!
– Не трогайте моего сына! Кто вам дал право распоряжаться? Как смеете вмешиваться в нашу жизнь!
И так далее – ария разъяренной собственницы. Сергей был прав про концерт! И голос у Алиски визгливый, как у кошки, дверью прищемленной. Почему-то мне обе сестры кошек напоминали, только кошек очень разных. Старшая – ласковую, теплую. Младшая – драную, истеричную.
Алиса затихла на минуту, и тут я выступила со своей арией. Все ей выложила, что накипело! И про эгоистку, и про вампиршу, и про захребетницу и рабовладелицу. Сиротка! А Вера не сиротка? Крепостная крестьянка? Приятно на ее горбу по жизни кататься? И про стишки тоже упомянула. Сказала, что Алисе до Некрасова, как до Луны.
Перетрудив голосовые связки, мы обе охрипли.
– Что вам от меня нужно? – просипела Алиса.
– Верины вещи, – прокашлявшись, ответила я.
Алиса подлетела к шкафам, стала белье оттуда вытаскивать и бросать:
– Берите, все забирайте!
– Приданое не богатое, – констатировала я, складывая вещи в чемодан. – Пятнадцать лет Вера на производстве, и на порядочный костюм не заработала. Бельишко убогое, застиранное. Ничего, ей муж новое купит. Обстановку, утварь, хрусталь и посуду тебе оставляем. Пользуйся и помни нашу доброту.