Коновал. Книга третья
Шрифт:
Там, у самого входа, нам преградила путь двухметровая фигура гладковыбритого боевика в новом камуфляжном комбинезоне. Последний, в достаточно грубой форме, посоветовал нам свалить отсюда и как он выразился, пока ещё на целых, не поломанных ногах.
Из нашей троицы, ближе всех к нему был Классик, и хочу отметить, сработал он громилу очень даже грамотно, причём, именно в своём излюбленном стиле борца.
Жёстко схватив бойца железной лапой за плечо, он с силой рванул его вниз и на себя, одновременно разворачивая под убойный удар своего правого кулака, после знакомство с которым, боевик кулём сунулся в землю и похоже
Не заморачиваясь по пустякам, Волков первым ворвался в координационный центр, и обнаружив там своего бывшего зама, принялся яростно месить его всеми четырьмя конечностями.
– Где кейс падаль, – натужно дыша, повторял он, раз-за разом накидывая тому злые и реально заслуженные калатухи.
Однако Карпенко, умело прикрываясь обеими руками, упрямо игнорировал сей вопрос, чем вызывал у шефа уже плохо контролируемую ярость.
Серьёзно опасаясь, что Волков, отобьёт тому, вместе с мозгами и память, Юрка попросил меня придержать шефа и взялся за допрос лично сам.
Схватив пальцы продажного майора в тиски своих рук, он с такой силой стал их мять и крутить, что мне пришлось, срочно заткнуть тому рот первой, подвернувшейся под руку тряпкой. Однако Карпенко хоть и был на гране болевого шока, упорству своему, пока изменять не собирался.
Умышленно дав майору небольшую передышку, Классик цинично пояснил, что это была только разминка, после чего вновь, с ещё большим усердием взялся данную экзекуцию.
На этот раз, едва только суставы пальцев дружно и громко захрустели, пока ещё действующий сотрудник конторы сломался конкретно. Рухнув со стула на колени, он, с мокрыми от слёз глазами, и реально задыхаясь от боли, отчаянно закивал головой, давая понять своему мучителю, что готов на разговор.
Сквозь стоны и всхлипывания, глядя на свои исковерканные кисти рук, майор поведал нам, что бронированный кейс с драгоценностями, хранится не здесь, а у его знакомых в подвале гаража, и что типа место это, находится в десятке километрах отсюда.
Получив то, чего мы все, так жаждали услышать, отлично понимая, как дорога сейчас каждая секунда, разом хватаем крысу майора под руки и на предельных оборотах спешим покинуть территорию лагеря.
До посёлка, в который нам предстояло добраться, мы домчались на легковой попутке, правда уже без её хозяина, которого пришлось плотно упаковать по рукам и ногам, потому как здесь был определённый риск, быть раньше времени опознанными.
Как и в прошлый раз, лучшей приманкой для бомбилы стала стодолларовая купюра, которая сработала не хуже чем полосатый жезл гаишника, и как компенсация за неудобства была засунута в карман его брюк.
Отойдя от болевого шока, Карпенко ещё как-то пытался хитрыми уловками оттянуть момент расставания с ценностями, но справедливость все же восторжествовала, и время нашего триумфа пришло, которое мы дружно отметили диким победным воплем.
Упаковав драгоценный кейс в обычный полевой рюкзак, Волков вторым действием достал из кармана портативный диктофон и приказал бывшему коллеге, под гарантию жизни, в подробностях, рассказать все, как была спланирована и реализована данная подстава с последующим присвоением ценностей. А главное, на чем настаивал наш
Дав железное слово офицера, полковник, доведя задуманное до конца, уже собрался было отдать команду на отступление, когда в ворота гаража кто-то настойчиво постучал.
– Не открывайте, – испуганно засуетился Карпенко, – Это люди из легиона. Они в живых не оставят ни кого.
– Не бзди, шкура, – кинул ему Волков, заметно поражённый такой оперативностью нацменов. – Откроишь дверь по команде, и сразу падай на пол.
Ощетинившись тремя «Макаровыми», мы мигом разобрались по гаражу, готовые достойно встретить хоть самого дьяволом, хоть с чёртом на пару, а не то, что кодлу бешеных русофобов.
Хозяин гаража сделал всё, как было ему велено. Трясущейся рукой он откинул железный засов и с силой толкнул ногой узкую полутораметровую калитку, после чего, тут же, ломанулся в ближний от себя угол.
Парни что пришли по наши души, похоже, были полностью отморожены на всю голову. Пули, вслепую выпущенные из «Калашникова», изрешетили едва ли не все содержимое гаража, и только удачно выбранная нами позиция, уберегла всю троицу, от тяжёлых ранений и смерти.
Ответом на эту дикую выходку, был всего один девятимиллиметровый посланник, отправленный точно в лоб, твёрдой рукой нашего полковника. Мгновенная гибель своего командира и безоговорочного лидера, которого бритоголовый молодняк считал конкретным суперменом, отрезвляюще подействовала на всех без исключения. Смерть, ещё недавно казавшаяся им чем-то далёким, киношным и явно не про них, теперь стала до жути близка и реальна. От вида чёрной дыры в голове, страшного оскала мертвеца, и его остекленевших, устремлённых в небытие глаз, у большинства бойцом разом отпало всякое желание, как минимум на сегодня, считать себя круто сваренным.
Воспользовавшись затишьем, мы разом распахнули обе дверные створки и открыли перекрёстный огонь сразу из трёх стволов.
Стреляли мы, естественно в землю, но и этого оказалось достаточно, что бы обратить в паническое бегство дюжину некогда бравых молодчиков.
Карпенко, в отличие от нас, прямо сказать не повезло. Вероятно кто-то, то там, на верху, все же лишил его своей защиты и покровительства. Одна из автоматных пуль, после обычного рикошета, плашмя врезалась ему в лицо, нанеся страшное смертельное увечье.
Если отвага рядовых бойцов нас хорошо повеселила, то их командиры и координаторы были намного серьёзнее и опасней в своих действиях.
На отбитой у бойцов буханке, мы успели проехать максимум километров пять, когда на перекрёстке просёлочных дорог, на нас вылетел военный КамАЗ с совершенно выцветшим брезентовым кунгом, и с нескрываемым намерением расплющить наш ветхий внедорожник.
Уходя от столкновения, я резко ударил ногой по тормозам, и рывком бросил машину в придорожный кювет.
Едва наша троица успела покинуть опрокинутый на бок УАЗ, как тут же оказалась лицом к лицу с десятком накачанных силой и злобой молодцов в военном камуфляже и с бейсбольными битами в руках. Остановил их яростный бросок в бой, только предупредительный выстрел в воздух, и красноречиво направленные в их сторону три, девятимиллиметровые пушки.
Конец ознакомительного фрагмента.