Константа связи

Слюсаренко Сергей Сергеевич

— Тебе же хуже будет, если врешь! — Военный сплюнул Вадиму на ботинок и не попал. — Вперед, быстро. Самойлов! Отведи этих в штаб. Если дернется хоть один — мочи на месте.

Скорее всего территория была хорошо изучена теми, кто охранял подходы сюда. Самойлов вел арестованных, не останавливаясь и не осматриваясь.

Их привели к небольшому бетонному бункеру, раньше это была трансформаторная будка. Из будки давно украли все — и трансформаторы, и коммутационные ящики, и медные кабеля, и даже никому не нужные высоковольтные слюдяные конденсаторы. Однако само сооружение,

включая железную дверь, было в полном порядке. Самойлов снял тяжелый замок, приказал войти внутрь. Сквозь закрытые двери неразговорчивый военный бросил:

— Сидите, пока не вызовут.

И, грохоча железом по железу, запер амбарный замок.

— И что теперь? — раздался голос сталкера в кромешной темноте. — Что за «вести» ты хотел рассказать начальству? И какому начальству? Я что-то не знаю?

— Нет, знаешь все, но что-то меня не тянуло говорить с тем дуболомом. Подожди секунду.

Звякнули наручники, падая на пол. Потом раздался легкий, практически неслышный хруст, и помещение осветил мертвенно-зеленый свет.

— Это как ты? — спросил сталкер.

— Ну как-как? В заднем кармане всегда найдется скрепочка. Ты словно кино не видел. Они обыскивали плохо.

— А свет?

— Нет, ты прямо совсем! Обычная хемилюминесцентная наживка. Видишь? — Вадим показал небольшую светящуюся палочку. — Тоже в кармане завалялась на всякий случай. Кстати, у тебя в гараже таких наживок целый ящик был. Давай подставляй руки.

Вадим расстегнул Шипу наручники.

— Слушай, так это ключ, а не скрепка, — удивился Юрий, растирая запястья.

— Ну, ключ, ну и что? Лежал в кармане, не помню откуда. По-моему, с того момента, как нас в прошлый раз в плен брали. Запас карман не тянет.

— Ну да… А толку? Все равно придут через десять минут и накостыляют. Влипли мы. — Освобожденные руки только больше расстроили сталкера.

— Не зуди. Надо еще, чтобы мы тут были через десять минут. Не нравится мне эта компания и их извращенное гостеприимство.

Вадим поднял светящуюся палочку над головой и стал внимательно осматривать будку.

— Понимаешь, в таких будках под потолком обязательно делали жалюзи для вентиляции. Иначе бы все внутри потело и ржавело. — Малахов всматривался под потолок и говорил скорее сам себе, чем сталкеру. — Мы их не видим, значит, их заложили кирпичами, чтобы никто не убежал. Скорее всего эта будка используется охраной как КПЗ.

— А толку? — не понял Шип.

— Это значит, что мы скоро умрем от удушья. Да не бойся, — добавил Вадим, увидев даже в полутьме, как побледнел Шип. — Вся хитрость в том, что кирпичи, которыми обычно закладывают такие окошки, держатся еле-еле — нет связки с основной стеной. Усек?

— Ну, ясно. А как выломать? Туда не дотянешься.

— А ты что, спортом совсем не занимался? — притворно удивился Малахов. — Надо разбежаться, пробежать по стене и ударом ноги выбить кирпичи. Впрочем, если ты хорошо занимался, так можно просто стенку проломить. Не можешь?

— Да ну тебя! — обиделся Шип.

— Ну, тогда становись спиной к стенке и поставь руки вот так, ступеньку сделай.

— А почему я должен под тебя становиться? —

возмутился сталкер. — Я легче, и потому надо, чтобы ты внизу стоял!

— Во-первых, будешь много трепаться — прибежит охрана, — ответил Малахов. — Во-вторых, посмотри. Там еле дотянуться до кирпичей, даже если друг на друга залезем. И значит, надо, чтобы вверху был тот, у кого руки длиннее. Я выше тебя сантиметров на пятнадцать, значит, и руки длиннее на столько. Есть вопросы?

Шип обреченно стал спиной к стене. Малахов достаточно легко взобрался сталкеру на плечи, не забыв прихватить с собой наручники.

— Ага, — услышал Шип сверху. — На глине положили. Терпишь?

— Пока да, — натужно просипел сталкер, — только не злоупотребляй.

Вадим несколькими движениями расковырял глину вокруг кирпича, примыкающего к основной стене. Когда шов был разрушен достаточно, Малахов стал раскачивать этот кирпич, пока тот не освободился и не вылез с шуршанием из кладки. Через несколько минут в стене сиял аккуратный прямоугольник, который был когда-то вентиляцией.

— Теперь сиди и жди меня, да? — сказал Вадим Шипу. — Я так понимаю, ты не сможешь подпрыгнуть до самой дырки?

— Ты хочешь меня бросить? — с готовностью обиделся Шип.

— Нет, я хочу нас обоих освободить. Ладно, сиди и нишкни!

Вадим, поерзав животом по кирпичной кладке, пролез в проделанное отверстие и упал на землю снаружи будки. Хорошо, что кругом толстым слоем лежала прелая листва. Малахов моментально осмотрелся, спрятался за будкой и стал ждать, когда придет угрюмый Самойлов.

Расчет был прост. Скорее всего тот самый конвоир, что их привел, и сам доложит начальству, и с большой вероятностью поведет пленных на аудиенцию. А если начальство не захочет их видеть, то конвоир пойдет обратно на блокпост. Тогда будет время на то, чтобы вытащить Шипа. Сработал первый вариант. Через минуту открылась дверь в здании недалеко от трансформаторной будки, и оттуда показался Самойлов. Он неспешно подошел к будке и стал возиться с замком. Но кирпич, припасенный Вадимом из разобранной кладки, остановил его манипуляции. Оглушенный Самойлов тихо упал на листву. Вадим быстренько затащил военного за будку, снял с вояки брючный ремень и крепко связал. Носового платка у Самойлова не нашлось, и пришлось в качестве кляпа использовать шерстяную шапочку конвоира. Потом Вадим вернулся к двери, и через мгновение Шип, потирая отвыкшие от дневного света глаза, вышел наружу.

— Давай этого внутрь. — Вадим показал рукой за будку.

Военного, который уже начал подавать признаки жизни, затянули в будку, поменяли ремень на наручники. Потом закрыли железные двери и заперли замок.

— Ходу отсюда, — произнес Шип, — пока не подняли шум.

— Ты давай топай туда, где мы с зомбями общались, я через часик к тебе присоединюсь, наверное, — распорядился Вадим, осматривая автомат, который забрали у Самойлова.

— Это как же я с голыми руками туда пойду? — возмутился Шип. — Там и часа не продержишься, сожрут. Да и вещи наши, как я без них? Зря мы это дело замутили. Разобрались бы с нами и отпустили.