Константин Киба. Дилогия
Шрифт:
— Ты правда убил того силача? И подложил его голову Элеоноре?
Прекрасно понимаю, что Аннета и Элеонора из одного клана. Пожимаю плечами:
— А тебе правда тринадцать?
— Мне восемнадцать! — чуть ли не кричит девочка. Ближайшие ученики с возмущением смотрят… почему-то на меня.
— Не я, — усмехаюсь.
Аннета подозрительно щурится:
— Врешь?
Отвечаю вопросом на вопрос:
— Что со стариком? Он что, забыл, о чем говорил секунду назад?
— У него начинается деменция. Ему девяносто два, но он друг зама,
Вот. Я же говорил. Избалованным девочкам аристократкам просто не хватает немного грубости. Заговорила совсем другим языком.
Смотрю на старика. Деменция? Это по-местному «болезнь старости»? Альвы этим не страдают, но у некоторых людей в Варгоне такое случалось. Правда, доживали до такого возраста немногие. В основном зажиточные. Один раз я целый месяц подмешивал знатному старику в еду настой лютолистника, чтобы развить эту болезнь побыстрее. В результате его свергнул родной брат, более угодный Шэйле.
— Кхе-кхе. Понятно-понятно. Вам не говорят о них, потому что сами должны во всем разобраться. Это важно. Как сказал Ленин…
— Как нам их заработать?! — перебивает старика толстяк.
Я достаю телефон, захожу в приложение школы. Именно тут я узнал, что у меня тридцать пять очков влияния. И, собственно, тут есть расписание и все. Ни справок, ни объяснений как, что и почему.
— А, это… Если ты одаренный боевыми качествами, то можешь вызвать любого одаренного в яму. Ставки любые. Если одаренный разумом, то на битву умов. В школе есть специальные соревновательные программы для этого. Это как помните, Хрущев еще говорил…
— А как очки заработать непробужденным?
— Непробужденным? Каким непробужденным? — хлопает глазами старик.
— Э-э-э, — теряется толстяк. — Ну нам. Белякам.
— За себя говори! — возмущается Аннета.
Толстяк смотрит на нее, но сразу же отворачивается:
Старик содрогается. Спал что ли стоя?
— А, непробужденные… Можете хорошо учиться — за отметку «отлично» вы получаете пять очков влияния. Или можете вызывать на поединок одаренного. Любого. Но состязания за очки влияния между неодаренными запрещены.
— Чо? Но почему?! Как мы можем соревноваться с одаренными?
Старик кряхтит:
— Получайте отличные отметки. Многие так поднялись. Правда, смысла в этом немного.
— Э-э-э…
— Давно доказано, что соревновательный дух подталкивает пробуждение. Вот и соревнуйтесь, как хотите. Очки влияния можно передавать между участниками школы. Кроме охраны. А учителя могут разменивать их на валюту.
Старик не отвечает. Стоит десять секунд, смотрит в стену. Наконец говорит:
— За очки влияния можно многое. Даже с учителями разрешено торговаться. За оценку повыше или небольшой отгул. Можно даже пораньше уйти на этаж повыше. Но это дорого.
— Так вот как буржуи попадают наверх раньше всех! — кричит какой-то мальчишка, поглядывая на Аннет.
Слышу позади недовольное сопение. Хм, похоже ее никто не торопится повышать наверх. Поэтому она еще здесь.
Старик качает
— Официально, всем, кроме учителей, запрещено менять очки влияния на деньги. Это уголовное преступление. Но почему-то всегда находятся люди, желающие поделиться очками влияния с влиятельными людьми этажом ниже. Я давно говорил директору, что это непорядок. У нас тут уже даже бизнесмены появились… всякие. Специально не поднимаются выше, набивают себе очки влияния. Через четыре года выходят без диплома и снова поступают в школу. Одному ученику тут со второго этажа целых тридцать четыре года. Хотя всем известно, что пробуждение после двадцати… очень маловероятно.
Замечательно. А мне, значит, девятнадцать.
Толстяк не унимается:
— Как можно попасть выше за очки? Разве мы не пропустим нужные занятия?
Старичок кивает:
— Там углубленный курс в сумму. Без основ первого этажа. Вполне можно разобраться. Кхе-кхе.
— А почему тогда сразу нас туда не отправить? Зачем мы вообще тут? У меня в начальной школе и то стены красили…
Многие одобрительно загалдели.
— Потому что до второго этажа доходит только половина учеников.
— Да почему? — возмущается толстяк. — В договоре не было ничего об этом, я сам его читал. Что вообще происходит? Мы заплатили за четыре года наперед большие деньги. Мои родители десять лет откладывали! При этом из школы не отчисляют и нельзя отчислиться?! И я могу все четыре года пробыть на первом этаже? А если мои очки отнимут?
Немощный старикан неприятно улыбается:
— Для повышения надо либо пробудиться. Либо заработать очки влияния. Отнять очки невозможно. Их можно только передать.
— А если меня зажмут в туалете и макнут головой в унитаз? — затрясся всем своим жиром толстяк.
— Если это будут пробужденные, то они будут строго наказаны. Так что такие случаи очень редки. Ну а непробужденным ты же сможешь дать отпор или просто отказать им, верно?
Многие стали унывать. Погрустнели, уткнулись в свои тетради.
Странно. Информация о внутренних делах школы настолько оберегается, что большинство узнает о них, только после зачисления. Хотя учеников отпускают домой, они по-любому все рассказывают родителям. Как же местное правительство не допускает утечки информации?
Стучу по парте пальцами, отбивая ритм.
В принципе, кое-какая логика прослеживается. Нужно же как-то пробуждать неодаренных. Вот только методы пробуждения не самые, скажем так, гуманные. Соревновательный дух, адреналин, унижение, превозмогания. Не каждый родитель добровольно отдаст свое чадо в такие условия.
Сортировка. Либо ты пробудишься под контролем властей. Либо не пробудишься никогда. Еще и деньги за это берут. Само собой, любой нормальный родитель заплатит большие деньги за шанс в тридцать процентов, что твой сын станет одаренным. Это же практически сразу дорога к успеху и к хорошим деньгами. А если уж неодаренные совсем нищие, как моя семья — то существуют бесплатные квоты.