Конструктор Шпагин
Шрифт:
Дней через восемь или десять порученная Шпагину работа была выполнена. Дегтярев пригласил в мастерскую автора автомата Владимира Григорьевича Федорова, Федоров взял на выбор несколько магазинов, осмотрел их и похвалил Шпагина за находчивость в изменении заклепок.
— А теперь надо пойти пострелять, — сказал он. — Посмотрим, как будут вести себя магазины в работе. Пойдемте и вы с нами, — пригласил он Шпагина.
«Так вот, оказывается, когда мне будет настоящая проверка, — подумал Егор. — А вдруг магазины
Однако опасения Шпагина были напрасны. Автоматы работали хорошо, магазины исправно подавали патроны. Федоров остался доволен. Дегтярев по-прежнему молчал.
Уже в мастерской он подозвал к себе Шпагина и, приветливо улыбаясь, сказал:
— Ну теперь, Егор Семенович, можешь успокоиться. Считай, что пробу ты выдержал с честью.
Только теперь Егор понял, что, помимо пробы в цеху, каждому вновь поступающему в мастерскую Дегтярев устраивал свои испытания, но до поры до времени об этом не говорил. И оттого, что эти испытания были выдержаны, Егор ощутил большую радость. Теперь для него начиналась новая жизнь.
17
За две недели, проведенные в опытной мастерской, Егор узнал много интересного и, самое главное, что технический директор завода Федоров и есть тот самый Федоров, который изобрел автомат. А скромный заведующий мастерской Дегтярев, оказалось, был его помощником на протяжении многих лет. Он изготовил в примитивных условиях маленькой мастерской первые образцы автомата и автоматической винтовки Федорова. От рабочих Егор узнал, что автомат Федорова, который изготовляется на заводе, явился не только первым русским автоматом, но и первым автоматом в мире.
Для Егора, который в то время уже успел горячо полюбить оружие, эти новости были очень важны. Он гордился тем, что ему довелось работать под руководством таких замечательных специалистов. У юноши даже мелькнула мысль, что и он со временем, быть может, сделается изобретателем и сумеет создать какое-нибудь новое оружие. Эта мысль так понравилась ему и так воодушевила, что он тут же написал письмо Якову Васильевичу Дедилову. Рассказал о том, как сложилась его судьба, и просил извинить, что не может приехать в Тулу.
Дегтярев стал специализировать Шпагина на сборке магазинов, так как мастерская и завод (где уже работали основные цехи) изготовляли большую партию автоматов Федорова для войск Красной Армии, сражавшихся на фронтах гражданской войны. Работа была напряженная, и Егору никак не удавалось вырваться домой. А домой тянуло сильно: хотелось повидаться с семьей, отвезти кое-какие продукты, так как жилось там голодно.
Седьмого сентября, как раз в канун престольного праздника, Егор подошел к табельщику и спросил, как ему отпроситься дня на два в деревню.
—
Шпагин уехал и только на четвертые сутки явился в мастерскую.
— Ты где это гулял? — обступили его рабочие.
— В деревне был.
— Вот придет Василий Алексеевич, он пропишет тебе деревню.
А Василий Алексеевич уже тут как тут. Подходит, здоровается, спрашивает: почему не работал эти дни?
— Ездил к родным, — отвечает Шпагин, — табельщик отпустил.
Рабочие дружно захохотали. Дегтярев нахмурился, помолчал, а потом и говорит:
— Ты, Егор Семенович, в следующий раз у меня спрашивайся. Я тебя без содержания отпущу или отработаешь потом, а так нельзя.
— Так я и сейчас готов отработать, Василий Алексеевич, — не знал, что такой порядок.
— Ну коли так, ладно. Сегодня вечером оставайся.
Шпагин облегченно вздохнул и пошел к своему верстаку.
Вечером Шпагин остался в мастерской. Видит — и Василий Алексеевич стоит у верстака, что-то делает. Шпагин занялся своими магазинами. Каждый делает свое дело. Молчат, а уж время к полуночи. Вдруг Василий Алексеевич подходит к Шпагину и говорит:
— Заработались мы, Егор Семенович, чай, устал?.. Пойдем-ка домой…
На другой день опять то же. И так проработали до воскресенья, В субботу ночью, прощаясь со Шпагиным, Дегтярев обнял его за плечи:
— Ты, Егор Семенович, свое отработал, больше после гудка не оставайся.
— Спасибо, Василий Алексеевич. Только уж вы на меня не обижайтесь, не знал я тогда…
Но и в понедельник, видя, что Дегтярев продолжает работать после смены, Шпагин опять остался. В городе он жил один, делать было нечего, а к работе тянуло.
Дегтярев удивился, увидев его за тисками.
— Ты что же это, Егор Семенович, опять остался? Работу любишь? Ну что ж, если так — это хорошо! Будем работать вместе.
С этого вечера они стали работать по вечерам вдвоем. Дегтярев стал более разговорчив. Бывало, подойдет, посмотрит на работу Шпагина и что-нибудь покажет, посоветует. Один раз подходит и говорит:
— Вот эту плоскость, Егор Семенович, лучше отфрезеровать — и быстрее и аккуратнее получится.
— Так я, Василий Алексеевич, на фрезерном никогда не работал. Не знаю, как и приступиться к нему.
— Ну так что ж, научишься, идем-ка со мной.
Дегтярев подвел его к станку. Вначале очень понятно объяснил все главные части станка, а потом показал, как надо работать. Егор легко освоил станок и стал им пользоваться.
Сообразительность и трудолюбие Шпагина, очевидно, понравились Дегтяреву. Как-то в субботу, уходя домой, он спросил:
— Ты что завтра делаешь, Егор Семенович?
— Не знаю, должно, дома буду.
— Тогда приходи ко мне на чаек, потолкуем…