Консультант
Шрифт:
Прыжок с подножки хоть и обошелся без травматизма, но дыра на колготках в области колена расползлась с катастрофической скоростью, сквозь разрез в юбке являя встречным прохожим розовую плоть.
Пробежав по холлу первого этажа, в последний момент умудрилась остановить закрывающийся лифт, ловко сунув в сходящиеся створки свою мягкую кожаную сумку. Услышала хруст внутри нее и удивилась, что же там такое могло раздавиться? И тут же переключилась на первоочередное: у кого можно раздобыть запасное капроновое изделие?
От
— Вадим Федорович, простите, доброе утро! — шеф, как ей показалось, отшатнулся, не отрывая ледяных серо-голубых глаз от ее лица, и буркнул что-то нечленораздельное.
Конечно, она же не накрашенная, страшная! Узнал хоть? Лучше бы не узнал…
Кабинет приветствовал настежь открытой дверью.
Валентина Николаевна Шестопалова, стоя у открытого окна, пробовала пальчиком грунт в цветочных вазонах. После выходных требовался срочный полив. Ее выходные снова не задались. Утром с похмелья болела голова.
Два года назад бывший когда-то начальник Коршунов Вадим Федорович пригласил её на работу во вновь образовавшуюся фирму. Валентина, ведущий инженер-сметчик, занимавшаяся оформлением договоров с подрядными организациями, с её связями в УКСе представляла для него ценность. Особо работой не нагружал, относился уважительно, платил исправно и прилично. К пенсии прибавка была нелишней, учитывая аппетиты внуков и детей.
Ирина Петровна, бросив сумку на стол, упала в офисное кресло, принюхалась. Запах перегара, ставший уже привычным, сегодня показался особенно зловещим. Коллега, с которой она делила кабинет с самого ее появления в офисе, нравилась ей. Имея веселый нрав, обладая округлой фигурой и невысоким ростом, она красила короткие волосы в цвет «баклажан», а губы — помадой оттенка бордо. Носила брючные костюмы, экономя таким образом на колготках и чулках. Доверительные отношения двух сотрудниц-соседок по кабинету стирали некоторые неудобные моменты в общении.
Поздоровавшись, Котова вытянула ноги и уставилась на свое колено.
— Валентина Николаевна, гляньте, куда вылетает моя зарплата. На той неделе была испорчена пара. Сегодня еще только понедельник. Через час планерка. К кому можно обратиться за одолжением? Вот каждый раз собираюсь принести запасную пару сюда. На всякий случай. И всякий раз надеюсь, что этот «случай» забудет про меня.
Шестопалова, глянув на вытянутые ножки сослуживицы, причмокнула губами, приподняв дымчатые очки.
— Сходите к Катюше. У нее в нижнем ящике на все случаи жизни есть такое, всех цветов и дэнов.
Катюша, секретарь шефа, будто сошедшая с обложки делового глянцевого журнала, эталон настоящей помощницы для руководителей всех рангов, выслушав главного экономиста, без лишних слов выдвинула нижний ящик стола.
— Только я колготки не ношу… И это, — она достала фирменную упаковку с чулками, в «окошко» являющими шикарную ажурную резинку, — дорого.
— У меня есть выбор?.. Телесного цвета и потоньше, Катюша, пожалуйста. Август все же… Черканите мне цену, после обеда занесу.
От
Чулочки оказались не совсем впору. Длинноногая, излишне стройная секретарша не имела ничего общего с невысоким уютным экономистом. Пришлось немного подогнуть резинку…
Котова облегченно выдохнула. Большая проблема отошла на задний план.
В личной почте ее уже сутки ждало письмо. Не вскрыть сразу же после получения! Как же она гордилась своей железной выдержкой! Безразмерное письмо, написанное в приложенном файле, однако озадачило.
Отвлекшись на звонок мобильника, машинально нажала на распечатку. Сейчас все равно нет времени. Прочтет в обед.
Звонила Светка.
— Привет, Котя. Я на секундочку, — тараторила подруга. — Ты это… без меня не читай письмо. Хорошо?
— Свет, мне некогда, давай всё после работы.
— Пообещай, киса!
— До вечера.
Козырева собиралась ещё что-то сказать, но Ирина Петровна уже скинула звонок. Только вот подруга, похоже, не поняла. Кошка, схватив «поющее» чудо электроники, старательно скрывая прорывавшееся раздражение, сладко пропела:
— Я же сказала тебе — вечером приходи. И лучше — с коньяком… — послышавшееся глухое сопение в трубке насторожило.
— Ирина Петровна, зайдите ко мне.
Приглушенный тихий голос кого-то до боли напоминал, но кого?
— Куда зайти?.. Вы кто?
— Ирина Петровна! — рявкнули в трубке. — Мои данные у вас должны быть записаны в телефонном справочнике большими красными буквами!
— Вадим Федорович… — главный экономист, обмерев и бледнея, резко откинулась на спинку кресла. Кресло угрожающе хрюкнуло.
— У вас есть три минуты! — трубка заныла короткими похоронными гудками.
— Твою ж дивизию! — выругалась Ирина, подорвавшись с кресла. Шеф никогда не звонил, предпочитая вызывать ее через секретаря. Его голоса по телефону она никогда не слышала, но ведь это слабое оправдание? А что говорить о справочнике! Вот делать больше нечего, как «рисовать» красным данные абонента! Два года было без надобности, а тут… Интересно, проверять исполнение будет?
Валентина Николаевна, оторвавшись от созерцания пространства за окном, через приспущенные очки вопросительно посмотрела на главного экономиста.
Схватив блокнот и ручку, Котова, как ошпаренная выскочила из кабинета, чувствуя, как из-под резинки чулок выезжает заложенная сеточка, собираясь морщинками на голени у стопы.
Напрасно она спешила. Катюши в приемной не оказалось. Робко заглянув к шефу в кабинет и получив на свой немой вопрос кивок «подождать», прикрыла дверь. У шефа была главбушка. Эта крупная громогласная сорокалетняя особа, прозванная «иерихонской трубой», всегда заходила к шефу в любое удобное для нее время, едва ли не пинком ноги открывая дверь в кабинет начальства.