Консультант
Шрифт:
– Чем меньше вы будете пользоваться этой гадостью, Мелисса, тем лучше. Если существующая разница так уж вам мешает, замените один глаз и дело с концом. Не верю, что у вас не хватит на это денег.
– Денег хватит, Джером, – ухмыльнулась Лана. Повязка на глазу в сочетании с халатом и убранством номера придавала ей вид пиратской королевы на отдыхе. – Просто я ещё не решила, какой цвет выбрать. Женщина я, или так, погулять вышла?
Врач, сдерживаясь, поджал губы. Потом, видимо, не найдя цензурных слов, махнул рукой и вышел из номера.
Рис мысленно кивнул. Кошатником он себя назвать никак не мог, но жизнь в обществе
– Ты ни о чем не хочешь спросить? – негромко поинтересовалась Лана, когда за Хьюзом закрылась дверь. Поле отражения накрыло номер сразу же после ухода последнего гостя.
– Не-а, – лениво отозвался Рис, присаживаясь на краешек кровати и небрежно проводя костяшками пальцев по щеке женщины. – Моя тётка, знаешь ли, владела подобранным на пустыре полосатым чудовищем по имени Фримен. Или, точнее, Фримен владел ею. Ну и мной, за компанию. Так вот, светло-карие глаза Фримена светились зеленым. И была у него подружка, голубоглазая красотка, жутко породистая. Хоть он и кот, а второго такого кобеля… м-да. В общем, голубые глаза его приятельницы отсвечивали красным. Когда мы были в морге, в твоих глазах я увидел два разных отблеска. Так что, думаю, правый глаз у тебя от природы голубой и ты, дабы избежать особых примет, его подкрашиваешь. Из светлой радужки сделать тёмную проще и безопаснее для зрения, чем из тёмной – светлую. Так?
– Угу.
На лице Ланы мелькнула тень уважения, и Рис не без удовольствия прикидывал, игра это, или ей действительно понравилось то, что он увидел факты и сделал правильные выводы.
– Вообще-то на отпуск должно было хватить, но у меня на нервной почве обмен веществ ускоряется, вот и… док-то молодец, сообразил, что к чему. Как думаешь, не станет трепаться?
Хаузер неопределённо пожал плечами:
– Он полицейский врач. Данное сочетание не предполагает излишней болтливости. Лучше скажи, что ты думаешь по поводу мисс Шенуа?
– А ты?
В номере было прохладно, и Рис без долгих церемоний улёгся рядом с Ланой, сунув озябшие ступни под плед, прикрывающий её ноги, и притянув девушку к себе. Возражений не последовало.
– Я… понимаешь, кисонька, тут есть интересный момент. С одной стороны, мне следовало бы гордиться тем, что ради моей скромной персоны некую старушенцию выдернули из наверняка глубочайшей консервации. Можно сказать, с заслуженного отдыха в строй призвали. С другой же… Хьюз не зоолог и я не зоолог. Но эта милая зверушка, – он ткнул пальцем в по-прежнему красующееся на дисплее изображение, – сдаётся мне, не хорёк. И даже не мангуст. Это…
– Ласка, – тихо, очень серьёзно, с оттенком тревоги закончила за него Лана.
Неправда, что человечество интересуется – в любой последовательности – только деньгами, сексом и войной. Есть ещё как минимум один аспект, являющийся точкой приложения интереса практически всех людей. Аспект этот – мифотворчество. Самое разнообразное. И не так уж важно, что является причиной: попытка объяснить то или иное явление или же элементарное желание пощекотать нервы, доведённые повседневными заботами до состояния «всё равно: что водка, что пулемёт, лишь бы с ног валило».
Когда человечество скромно ютилось на одной планете, существовал раздел фольклора, именуемый городскими легендами. То призрачный полицейский гоняется за преступниками на изрешеченной пулями
Выход за пределы родной звёздной системы, по сути, изменил только декорации и расстояния, а городские легенды дополнились галактическими. Тут и корабли-призраки, и таинственные клады (не в пр'oклятых домах, а на пр'oклятых планетах… всего-то разницы), и путешествующие среди звёзд голоса давно сгинувших цивилизаций…
И не стоит думать, что всеми этими поверьями и побасенками увлекаются только мальчишки (вне зависимости от реального возраста) или господа, «альтернативно мыслящие». Вовсе нет. Хватает и людей с респектабельным складом ума, крепких профессионалов, иногда отыскивающих в мифах рациональное зерно, а иногда цинично использующих их в своих вполне прозаических целях.
Дошло, в частности, до того, что лет эдак сорок назад знаменитый на всю Галактику Нильсборский Университет на Атлантиде завёл у себя факультет сверхъестественных и паранормальных исследований, неведомо какими постромками пристегнув к нему кафедру ксеноархеологии.
Над «лемурами» не посмеивались даже – смеялись в голос. Ржали. Гоготали. Тыкали пальцем – средним в том числе. На добрых несколько лет УНБ стал «героем» анекдотов, скетчей и стенд-ап шоу. Комики, профессиональные и любители, изгалялись вовсю.
Веселье продолжалось ровно до тех пор, пока первые выпускники «смешного» факультета не начали работать по специальности. И вот тогда, примерно год спустя, всех без исключения его студентов начали контрактовать. Начиная с первого курса. Серьёзным игрокам хватало самого факта зачисления, и они готовы были платить. Платить – и терпеливо ждать, лишь бы получить в итоге своего «тайнолова», способного не только обнаружить кучу навоза, но и найти в ней жемчужину. Подвести под легенду прочный фундамент.
Одной из таких «галактических легенд» была история, которую когда-то Рис Хаузер услышал от тётушки Клодии. Дескать, существует в Галактике хорошо законспирированная организация наёмных убийц. Специалистов экстра-класса, очень дорогих, но предельно (запредельно?!) эффективных. Выйти на них случайному человеку невозможно, неслучайному – крайне затруднительно. Зато если один из них принял заказ, клиент смело может отправляться в ближайшую церковь и оплачивать панихиду по объекту.
Бедняга не ускользнёт и не скроется. Потому что убийцей может оказаться кто угодно. Старичок, которого принимал на работу ещё дедушка объекта, а провожал на пенсию, с тортом и цветами, он сам. Сосед, с которым объект ходил в детский сад. Стюард первого попавшегося рейса, на который объект, повинуясь мимолётному капризу, купил билет. Кто-то из членов семьи объекта – жена, сын, любимая внучка.
Вычислить члена организации при жизни невозможно в принципе, а после смерти весьма сложно. Хотя и реально. Тщательно осмотрите труп – только не сиюминутной свежести, должно пройти некоторое время – и где-нибудь, в не самом заметном месте, обязательно проступит рисунок, изображающий голову ласки.
Их так и называли – «ласками».
Клодия Хаузер пренебрежительно махала рукой, хмыкала, и говорила, что всё это собачья чушь и так не бывает. Юнцом Рис был полностью с ней согласен. И когда повзрослел – тоже. И даже час назад.