Контакт третьей степени
Шрифт:
– Было четыре вспышки, – сказал Дмитрий очередную непонятную фразу, потом зажег свой фонарь, посветил по сторонам и, наконец, направил луч в потолок.
Там (Ольга не поверила своим глазам) висел четвертый автомат. Сначала ей показалось, что оружие просто висит в воздухе, но потом она разглядела торчащие из бетонного свода металлические кронштейны, к которым и крепился автомат с помощью все того же полупрозрачного клея.
– Как же оттуда стрелять? Как он вообще туда залез? За что держался? – растерянно спросил Жилин. Он даже наклонил голову, силясь понять, как добрался стрелок до четвертого
– Успокойся. Здесь никого не было. Это самострелы, – ответил ему Злобин.
– Самострелы? – переспросил Жилин. – Что же, они так прямо сами и стреляли?
В последнем вопросе Ольга уловила страх, но Жилин, похоже, и не пытался скрывать, как он напуган.
– Фагот, напомни, – не оборачиваясь, ответил Дмитрий, но затем все-таки повернулся к Ольге: – Ольга Максимовна, а во время ваших экспериментов с пришельцем не было случая, чтобы автоматы, пистолеты или гранатометы сами по себе открывали огонь?
– Вы шутите?!
Но Дмитрий не шутил. Это было видно по его лицу. Он искренне верил в свои слова. Верил, что развешенные по стенам тоннеля автоматы сами по себе открыли огонь, как до него Кожевников поверил в самопроизвольно стреляющий гранатомет. Ольга с опаской попятилась, но уже на втором шаге наткнулась на монументальную фигуру старшины Кожевникова и остановилась. К счастью, Дмитрий больше не смотрел на нее. Вынув нож, он пытался расковырять застывшую массу на вершине треноги, но схватившийся клей не поддавался. Всякий раз лезвие, которое с одинаковой легкостью рассекало бумажный лист и черенок саперной лопатки, соскальзывало с него, не оставляя даже царапин.
Наконец он оставил свое занятие.
– Любопытный материал. Ольга Максимовна, вы прежде встречали что-нибудь подобное?
Ольга молча покачала головой. Хотя в вопросе Дмитрия не чувствовалось угрозы, ей отчего-то стало не по себе.
Тем временем Злобин снял висящий под потолком автомат. Он подпрыгнул, ухватился за оружие двумя руками и сорвал его с поддерживающих кронштейнов. Ольга поняла, зачем ему это понадобилось, когда Злобин отсоединил магазин и принялся вытаскивать оттуда оставшиеся патроны. Всего патронов набралось ровно десять: четыре в автомате под потолком и по три в автоматах на стенах (Злобин не стал отрывать их, а лишь отсоединил магазины), поднятый с пола автомат оказался пустым. Все собранные патроны Злобин вставил в один магазин и, присоединив магазин к автомату, протянул оружие Кожевникову:
– Держи, Фагот. Боезапас невелик, но по дороге, может, еще наберем.
Он даже попытался улыбнуться, но Кожевников не поддержал его сомнительную шутку.
– На фиг такое счастье, – пробормотал он, принимая у Злобина автомат. – Лучше дойти до конца с десятью патронами, чем снова угодить в какую-нибудь западню.
– Это уж как повезет, – заметил Злобин.
Дмитрий внимательно наблюдал за их диалогом.
Ольге даже показалось, что он собирается что-то сказать, но на этот раз промолчал.
– Ну что, идем дальше? – нерешительно спросила она.
Место, где недавно произошла ожесточенная перестрелка, сейчас выглядело безопасным. Тем не менее Ольга ощущала здесь неосознанный страх. Впрочем, если отбросить психологические уловки, страх был вполне
«Крепче».
– Что? – переспросил Фагот.
Шагавшие перед ним Жила и Чугун стремительно обернулись.
– В чем дело? – насторожился лейтенант.
– Да нет, показалось, – виновато пробормотал Фагот.
Действительно, показалось. Глухой скрипучий шепот, раздавшийся в его голове, и близко не походил на голоса парней, тем более на звонкий голос врача Крайновой.
«Крепче!»
На этот раз шепот прозвучал как приказ. Фагот вздрогнул, рефлекторно стиснув полученный от Злого автомат.
«Так и держи».
Одновременно с шепотом в ушах или уже в мозгу Фагот почувствовал вибрацию оружия. Автомат, как живой, дрожал в его руках и, как живой, разговаривал с ним. Фагот шарахнулся в сторону, едва не выронив оружие, и сразу же услышал повелительное:
«Держи, если хочешь жить!»
Он сжал автомат с удвоенной силой, с удивлением ощутив идущее от него приятное, успокаивающее тепло. Согревающий поток просачивался сквозь пальцы и поднимался выше, быстро заполняя все тело. Разливающееся по жилам тепло не только согревало, но и выдавливало страхи и переживания последних часов. В омытом живительным потоком сознании для паники и страха просто не осталось места. Вместе с теплом по телу распространилось ни с чем не сравнимое блаженство, которого Кожевников не испытывал никогда. Ему даже стало удивительно, как это он едва не выпустил из рук такой чудесный автомат. А автомат продолжал говорить с ним, но Фагот больше не вздрагивал от неожиданности, а внимательно слушал его советы, исключительно дельные советы.
«Будь осторожен со своими друзьями», – сказал автомат. А когда Фагот насторожился, последовало объяснение: «Они не забыли, что это ты обрушил тоннель, отрезав им путь наружу. И никогда этого не забудут».
«Это не я! Гранатомет выстрелил сам! Я тут ни при чем!» – хотел сказать Фагот, но автомат перебил его:
«Ты думаешь: они поверили твоим жалким оправданиям? Не будь дураком! А если кто и поверил, то врач с лейтенантом уже давно их переубедили».
Действительно, Крайнова не поверила ни одному его слову. Кожевников заметил это по ее лицу и недоверчивому взгляду. Хотя ничего и не сказала. Не сказала ли? Может, он просто не услышал? Или она хотела, чтобы он не слышал?
«Да она спецом втихаря переговорила с остальными», – подсказал автомат.
Фаготу стало обидно. Выходит, женщина ему не доверяет.
«Да они все тебе не доверяют, – перебил автомат. – И при первой же возможности постараются избавиться, как уже избавились от Гири».
«А при чем тут Гиря?» – переспросил Фагот. Ему все трудней становилось следить за проникающими в мозг чужими мыслями. Вместо этого хотелось просто следовать звучащим в голове советам.
«Смотри», – донеслось откуда-то издалека. Причем Фагот готов был поклясться, что на этот раз его автомат молчал. Это был другой голос. Голос, принадлежащий бункеру.