Контакт третьей степени

Москвин Сергей Львович

Но удача, как известно, сопутствует упорным, или капризная судьба наконец сжалилась над двумя измученными людьми, пережившими ужасы потустороннего мира. Как бы там ни было, но когда Дмитрий двинулся в обход шахты, ощупывая руками стены, через полтора десятка шагов его ладонь провалилась в пустоту. Он тут же вернулся на шаг назад и наткнулся на металлический уголок, замурованный в стену по краю отверстия. Боясь ошибиться, Дмитрий осторожно ощупал периметр отверстия руками и определил, что стоит напротив вертикальной прямоугольной ниши, из которой тянуло едва ощутимым сквозняком. Наплевав на грязь, которой были испачканы руки, Дмитрий послюнявил палец, но так и не смог понять, действительно ли из ниши шел приток свежего воздуха, или ему это только показалось. Зато, когда он вошел в нишу – она оказалась довольно просторной, что позволяло передвигаться почти в полный рост, – сразу

наткнулся на свисающие со стен обрывки толстых проводов. Их противоположные концы уходили в глубину тоннеля.

– Эй! – громко крикнул Дмитрий в темноту. В ответ из тоннеля донеслось протяжное эхо.

У Дмитрия отпали последние сомнения, что перед ним тот самый кабельный коллектор, про который говорила Ольга. Он едва в ту же секунду не бросился назад, горя желанием как можно скорее сообщить ей о своей находке, но, пересилив себя, решил сначала обследовать тоннель. Уже через несколько шагов Дмитрий запнулся за торчащий из пола металлический штырь и едва не упал, а когда присел и ощупал дно и стены тоннеля руками, обнаружил еще два десятка таких же штырей от десяти до тридцати сантиметров в длину и около четырех сантиметров в диаметре. Хотя ответ лежал на поверхности, Дмитрий долго не мог понять назначение штырей, но, когда понял, сразу сообразил, что это обломки или скорее обрывки прутьев перегораживающей коллектор защитной решетки, которую разорвала неведомая феноменальная сила пришельца. Пройдя сквозь разорванную решетку, Дмитрий пошел дальше и, углубившись в тоннель еще на полсотни метров, обнаружил отходящий от него вертикальный ствол с выступающими из стены железными скобами. Он попробовал подняться по ним – с искалеченной рукой это оказалось тяжело. А ведь еще нужно как-то поднять Ольгу, в своем нынешнем состоянии она вряд ли осилит подъем. Но после того как он отыскал единственный возможный путь к спасению, Дмитрий уже не сомневался, что он обязательно придумает, как это сделать.

По возвращении у него даже зародилась надежда, что, возможно, и придумывать ничего не придется. Ольгу так обрадовало известие о найденном кабельном коллекторе, что она тут же заявила, что и сама, без посторонней помощи, выберется на поверхность. Она даже смогла подняться на ноги и дойти по коллектору до вертикального колодца, но на большее ее не хватило. Поднявшись на пару метров по скобам, она призналась Дмитрию, который страховал ее снизу, что не может больше сделать ни шагу. Тогда он на руках спустил ее вниз, потом распорол ножом ее опустевший разгрузочный жилет и принялся связывать из него подобие сумки-кенгуру, в которых родители носят маленьких детей, но Ольга остановила его:

– Не надо. Если ты сорвешься вместе со мной, мы разобьемся оба.

– Я тебя не оставлю, – сердито ответил Дмитрий, не прекращая своего занятие.

Однако Ольга осталась при своем мнении.

– Сделаем так. Я останусь здесь, а ты… – Дмитрий попытался перебить ее, но Ольга повысила голос, заставив его замолчать. – Ты поднимешься на поверхность и по моему коммуникатору передашь Панову, что мы живы, но нуждаемся в помощи. После гибели пришельца связь должна была восстановиться.

– Если так, то сообщение о помощи можно отправить и отсюда.

– Из-под земли с такой глубины? – ехидно спросила Ольга. – Наша техника на такое еще не способна.

Повозившись с одеждой, она откуда-то из-за пазухи достала свой коммуникатор. И хотя Дмитрий понимал, что Ольга права, сама мысль о том, что ему придется бросить ее под землей одну в темноте, казалась невыносимой. Ему даже захотелось, чтобы ее коммуникатор оказался вдребезги разбит, тогда бы он ни за что не согласился оставить ее. Но когда Ольга включила прибор, его дисплей осветился мягким голубоватым светом.

– Подожди минуту, я напечатаю сообщение для Панова, – попросила Ольга, словно он только и мечтал о том, как бы скорее сбежать от нее.

Она поднесла коммуникатор к глазам, и Дмитрий, наконец, увидел ее лицо, освещенное светом дисплея. И выражение ее лица очень не понравилось ему. Хмуро уставившись на экран, Ольга долго листала виртуальные страницы. Дмитрию даже показалось, что она забыла, зачем вообще достала прибор. Прошла не одна, а несколько минут, когда она наконец оторвала взгляд от экрана и произнесла:

– Так вот в чем, оказывается, дело. Помнишь странные ответы Панова на мой запрос о помощи? Мы с тобой решили, что их передает пришелец. Так вот, никаких сообщений не было: ни отправленных, ни полученных. Я всего лишь раз соединялась с Москвой, сразу после высадки. Потом мне даже не удалось связаться со спутником, о чем здесь есть соответствующие сообщения о невозможности

соединения.

– А как же текст? – удивился Дмитрий. – Ведь я сам видел полученный ответ.

– Не было никакого текста. Можешь убедиться. – Ольга протянула ему коммуникатор. – То, первое сообщение Панова, было единственным. Потом пришелец просто дублировал из него отдельные фразы в наших мозгах. Мы смотрели на экран, но видели не то, что там было на самом деле, а то, что в этот момент внушал нам пришелец.

– Значит, твои коллеги и не догадываются, в какой жопе мы здесь оказались?

Ольга покачала головой.

– Боюсь, это будет для них большим сюрпризом.

* * *

Каждая новая скоба – это еще один шаг к поверхности. Чтобы пройти его, нужно нащупать скобу у себя над головой, ухватиться за нее и, крепко держась здоровой рукой, переставить ноги с нижней скобы на верхнюю. Тогда та скоба, за которую держишься, окажется на уровне лица и ее можно будет обхватить локтем левой руки, после чего освободить здоровую правую для поиска следующей точки опоры и следующего шага. Десять скоб – десять шагов. Дмитрий пробовал считать пройденные шаги, но на второй сотне сбился со счета и бросил это занятие, а скобы все не кончались. Струящийся по лицу пот заливал глаза, на внутреннем сгибе левой руки, похоже, вырос синяк размером с ладонь, но все это была сущая ерунда по сравнению с неизвестностью. Даже непроглядный мрак колодца не так страшил и давил на психику, как возможность наткнуться вверху на непроходимую пробку из кусков бетона или обломков металлоконструкций. А обосновавшийся на дне бункера пришелец вполне мог закупорить все ходы, ведущие с поверхности к его логову. Могло случиться и по-другому: например, вместо люка колодец могла перекрывать железобетонная плита, или тот же люк запираться на внешний замок, или существовать иные способы защиты от несанкционированного проникновения в спецтоннель, предусмотренные военными строителями. Дмитрий заранее приготовился к такой ситуации и мысленно решил, что он будет делать, если на его пути к поверхности встанет непреодолимая преграда. Впрочем, вариантов поведения было немного, а по сути, всего один – спускаться обратно в коллектор и искать другой технологический колодец. И все-таки он продолжал надеяться, иначе вообще не было смысла затевать этот рискованный подъем.

Когда после очередного шага вскинутая вверх рука наткнулась на гладкую бетонную поверхность, Дмитрий едва не закричал от досады. Колодец заканчивался тупиком – не люком и не дверью, а замуровывающей его бетонной пробкой. Дмитрий смертельно устал и только поэтому сразу не полез обратно, хотя беспокойство за Ольгу гнало его вниз, а стал ощупывать запечатывающий колодец пласт бетона, хотя и не надеялся разбить его. Пробка над головой не походила на завал – уж слишком ровной была ее поверхность. Значит, это часть конструкции. Но зачем прорывать и бетонировать многометровый колодец, чтобы затем запечатывать его? Дмитрий опустил руку ниже и почти над самой скобой, за которую он держался локтем левой руки, обнаружил горизонтальную металлическую площадку с поручнями, довольно узкую, но вполне достаточную, чтобы на ней уместился один человек. Он сейчас же вскарабкался на нее – это оказалось проще, чем можно было ожидать. Не вставая с колен, да это было и невозможно из-за нависающего над головой бетонного свода, Дмитрий осмотрелся по сторонам. Здесь было почти так же темно, как внутри колодца. Почти! Но не так. И уже вне всякого сомнения тянуло сквозняком. Долгожданная земная поверхность, в реальность которой в логове пришельца верилось с трудом, была совсем рядом. Дмитрий чуть подвинулся вперед, но уперся в железную дверь. Толкнул ее, но дверь не поддалась. Заперта, промелькнула в мозгу ужасная мысль. Но сейчас, когда свобода была так близка, он просто не мог сдаться. К удивлению Дмитрия, замочной скважины на двери не оказалось. На месте замка располагалась короткая поворотная ручка. Он повернул ее, и… дверь открылась.

Дмитрий сейчас же зажмурился, чтобы уберечь глаза от солнечного света. Но предосторожность оказалась напрасной – земной мир погрузился во тьму. Дмитрий с ужасом уставился на выступающие из мрака замшелые валуны, покрытые лохматыми шапками белой пены, и темнеющие за ними сосны с лохмотьями той же пены на разлапистых ветвях, потом поднял голову к небу и, лишь увидев на черном фоне яркие искры звезд, понял, что выбрался на поверхность ночью. В покрывающей землю и деревья пене тоже было что-то знакомое. Дмитрий зачерпнул ее и, ощутив приятную прохладу и капли талой воды на руке, с облегчением понял, что держит в ладони обыкновенный снег. Первый снег этой осени, укрывший землю после ночного снегопада.