Континент
Шрифт:
– Все, мы это сделали! Достаточно.
– Нет, рано!
Пружина времени продолжала сжиматься. В висках пульсировала кровь. События мелькали в обратном порядке. Кир снова видел Харана, идущего на него с кинжалом.
– Еще немного.
– Прохрипел Риндэйл.
Голову сдавил обруч, на плечи навалилась огромная тяжесть. Поток времени грозил смять все живое, но пружина продолжала сжиматься.
На краю подсознания прозвучали слова напарника: "Осторожно! Нападение сзади!"
– Все. Больше не могу. Отпускаем!
– заорал Риндэйл.
Они рывком остановили процесс. Пружина времени начала раскручиваться, догоняя
– Нет! Скинь его за борт! Это единственный выход.
– Риндэйл орал в полный голос, и мысленно и в открытую.
Он даже вскинул автомат, желая застрелить Харана, но побоялся задеть Кира или стрелков.
– Скинь его! Иначе все повторится.
Время стало обжигающе горячим, ладони вспотели, во рту пересохло, боль стучала в висках. Врагов нельзя щадить! Но Кирлонд не мог преодолеть себя и скинуть Харана. Он же не враг, он одурманен... Маг протянул руку, желая обезоружить гоблина, но тот кинулся на него. Сверкнуло лезвие, жгучая боль обожгла плечо. Кир отшвырнул Харана, тот отлетел в сторону, не удержал равновесия и повалился за борт.
Цепь событий прервалась, морок жрецов рухнул. В воздухе с легким хлопком лопнула пелена, в тот же миг все звуки стали яснее и громче, будто из ушей вынули вату. Сознанье бойцов освободилось от пут. Затрещали выстрелы, внизу ударил крупнокалиберный пулемет, несколько взрывов разнесли вход в Большой конус.
Кир накрыл ладонью свой кальд, но энергии в нем почти не осталось. Плечо горело огнем, в глазах мутилось, в горле стоял ком. Но надо было работать. Не замечая, что по руке течет кровь, он всмотрелся в защитные нити, восстанавливая их одну за другой.
Снизу донеслись крики победы, батальон Южного округа ворвался в конус.
– Господин Лотт, господин Лотт, вам надо сесть. Бой кончился, мы победили!
Кир обернулся к стрелку, с удивлением видя его участие.
– Позвольте, я перевяжу рану? Вам надо было сразу сбросить Харана! Я хотел выстрелить, но не мог поднять рук. Вы меня слышите, господин Лотт? Врагов нельзя щадить!
Кир что-то ответил невпопад, взял бинт, зажал рану и сел у борта платформы.
Врагов нельзя щадить...
Это простая истина, атланты ее прекрасно знают.
Через два месяца враждующие стороны заключили мир. Третья Локальная война завершилась. Часть территории Атлантии, вместе с развалинами Большого конуса, перешла к гоблинам. Былые противники пожали друг другу руки. Но жизнь никогда не стоит на месте, побежденные жаждут отмщения, строят планы и готовят плацдарм. После того, как атланты поняли, что одна пара боевых магов может уничтожить их блок, они приняли меры. Сверху был спущен приказ, всех парных боевых магов подвергли дисквалификации. Три отряда перестали существовать.
Один и тот же сон бесконечно повторялся: в БЛП-3 попадает снаряд. Желая спасти людей, Кир протягивает руку с кальдом, но браслета нет. Вместо него запястье опоясывает белая полоса шрама. Платформа вспыхивает и падает вниз, люди кричат. Но Кир ничего не может сделать. Он больше не боевой маг.
Сон разорвали звонкие трели. Будильник звонил и звонил. Рванувшись, Кир всплыл из омута сновидения, постепенно
Не открывая глаз, он протянул руку к будильнику, запястье слегка болело.
– Ничего не хочу. Гори оно все!
Будь у него побольше магических сил, может, все и полыхнуло бы. Но мир остался невозмутим, а Кирлонду Лотту оставалось только встать и продолжить жить, раз уж он выбрал жизнь, а не смерть.
В полумраке комнаты спрятались тени, в окно светили огни из квартир соседнего дома. Дисциплинированные сограждане уже встали и собрались на работу. Кирлонд Лотт жил в одном из неказистых районов, что заполняли весь юго-восток столицы. Дипломатично их окрестили Общими. Такое же обтекаемое и безликое название, как и имя новой столицы - Соединенная, в ней слились воедино самые разные культуры и народы. В Общих районах, в одинаковых домах из дешевых панелей, жили те, кому не хватило средств, чтобы приобрести жилье, присущее его расе. Хотя ныне народы обитали в одном государстве, все же каждый из них сохранил свои традиции и устои. Ничто не характеризует существо лучше, чем место его обитания! Не случайно ведь белка ищет дупло, мышка - норку, а медведь - берлогу - каждому нужно свое.
– При условии, что оно доступно!
– зло добавлял Кир, каждый раз переступая порог собственного жилища.
Выбирать не приходилось. Городская администрация многократно обещала расселить Общие районы, предоставив всем обитателям лучшее жилье. На этом месте грозились развести сады, воздвигнуть развлекательный комплекс, построить фешенебельное жилье, но ничто не менялось. Два раза в год, на великие праздники Весеннего и Осеннего равноденствия, Светлый Совет обращался к народу с речью, в которой, в числе прочего, говорилось, что в скором времени каждый член общества будет жить так, как заслуживает. Воистину мудрое обещание! Но как знать, кто и что заслужил? Кир с тоской вопрошал небеса - неужели он достоин лишь этой хибары? И каждый раз получалось, что да, потому что его пятиэтажка стояла незыблемо уже без малого сотню лет.
Блок Кирлонда Лотта был стандартным - из щели под дверью дуло, рама окна неплотно прилегала к стене, негативный фон шумной семьи мумми за стенкой мешал расти аверусу, и, в конце концов, магическое растение пришлось отдать. Утешало лишь то, что цветок попал в хорошие руки. Но больше всего эльфу досаждала скученность проживания, ведь эльфы - известные индивидуалисты. А здесь в соседних комнатах жил самый разный народ, все пользовались общей кухней и коридором. В это утро из-за стены слышался требовательный крик мамаши Рузы:
– Дюки, немедленно сними Петрика с горшка, он там сидит уже полчаса!
– Сейчас сниму, дорогая, вот только найду свой ботинок.
– Дюк, не ищи! Я его вымыла, теперь он сохнет. Куник вылил в него манную кашу. Но ты сам виноват! Ты за ним не следил.
Блок семейства мумми соседствовал с Киром. Двое их малышей галдели днем и ночью, а Руза, не переставая, гремела на кухне кастрюлями.
Такую жизнь кто-то переносил трудней, кто-то легче. Например, мумми чувствовали себя в Общих домах превосходно. Семья Дюка не смущалась ничем, словно весь дом принадлежал им одним. В древние времена предки мумми жили в больших норных городах, где каждая норка соединялась с другой длинным ходом. Некогда один писатель древности, не разобравшись, нарек их хоббитами, но название не прижилось.