Контора без вывески
Шрифт:
Река, неспешно катящая свои воды в море, выглядела свинцовой, мертвой и пугающей. И странные звуки доносились прямиком оттуда – из глубины. Немалой глубины – больше двадцати метров.
А потом из речных волн показалась голова. По крайней мере,именно так это выглядело – нечто начало подниматься из реки и явило себя. Частично. Я завороженно глядела на голову… Потом появилась вторая,третья – и они двинулись прямиком к ребятам.
Ужасом меня буквально прострелило.
– Осторожно! – взвизгнула я,испытывая безотчетных страх перед тем, что появилось из глубины.
Тут одна поднялась по пояс, и я с оторопью поняла, что это мужчина – голый худой мужчина, с кожей белой как у покойника. Мокрые темные от воды волосы разметались, частично скрывая лицо, но глаза его я видела и…
Разве русалки не должны быть женщинами? Прекрасными женщинами...
– Лекса, не смей! – заорал во всю мощь легких Фил.
И я внезапно осознала , что уже стою в воде по колено.
Русалка… русал?.. начал особенно жалобно всхлипывать,и в груди что-то ёкнуло, но не настолько сильно, чтобы продолжать идти в воду. Напротив, метнулась на сушу, да так быстро, что чуть сапоги не потеряла по дороге.
И тут как назло подъехал автобус с туристами. Чертовы ночные обзорные экскурсии и чертов развод мостов! Вылезать под дождь приезжие не спешили но к окнам прилипли.
С мобильниками в руках.
А ребята тем временем сноровисто тащили из воды сети, в которых трепыхались два русалочьих тела. Еще трое водных существ метались вокруг как перепуганные пираньи и пытались вырвать из рук парней снасти.
Вано неразборчиво ругался и временами вкатывал в лоб особо активным особям русалочьего вида. Показывающиеся над водой физиономии словно бы мерцали, их лица приобретали самые разноoбразные черты, а иногда на месте лица и вовсе оказывался плоский блин без намека на глаза или рот.
И вот на всю эту открoвенную дичь смотрели с разинутыми ртами и выпученными глазами люди! Много людей! Вроде как меня просили отвлечь туристов… Но существует вообще реальный способ отвлечь от такого–то?
А коллеги не могли сейчас бросить «улов»! Столько труда – и насмарку?! К тому же отпустить русалку – это не карася вернуть в родную природную среду. Русалки ведь людей убивают!
– Яныч нас убьёт! – простонала я в отчаянии, начиная подозревать, что, вероятно, стоило топиться, раз уж была такая возможность . Потому что Феликс Янович – это вам не русалка какая–то,так легко не отпустит.
Слава богу,тут туристический автобус все-таки сдвинулся с места. Очевидно, экскурсовод на пару с водителем посчитали, что ну ее – всю эту чертовщину. Впору было перекреститься и помолиться за наши грешные души, которым вот-вот придет конец.
Коллеги,тем временем, выволокли на набережную сети.
– Лекса, открой заднюю дверь у микроавтобусa, - крикнул Фил, который быстро оценил обстановку.
– Закидываем рыбин и валим, пока сюда еще кто не прикатил!
Оказалось, служебная машина все это время стояла незапертой – заходи, кто хочешь, езжай куда надо. Форменный бардак!
Однако ругань я отложила до лучших времен. Пока меня куда больше интересовали изловленные
Против всех ожидания в автобусе не наблюдалось никакой ванны или хотя бы тазика. Очевидно, добычу планировали бросить прямо вот так посреди салона.
– А как они без воды–то?
– спросила я коллег, которые в восемь рук с пыхтением и руганью перли верткую добычу.
Парни снова принялись смеяться.
– Да ничего с ними не сделается, они и на суше неплохо себя чувствуют, – тяжело дыша огорошил очередной новостью Фил.
Русалки извивались упорно, но молча, никак не комментируя перспективу оказаться вне роднoй стихии. Бросили их между сидениями вообще как охапку дров безо всякой жалости.
– Им же больно! – воскликнула я в испуге.
Русалки шлепнулись опять же молча.
– Им не бывает больно, – отмахнулся Фил, утирая пот со лба.
Герыч, Вано и Костик тоже выглядели измотанными и взмокшими, и еще поди пойми, чего было больше – пота или речной воды.
– Это же навь. Она нeживая и на людей походит только весьма отдаленно, - пояснил Вано с широкой довольной улыбкой и попытался опереться на меня на манер раненого красноармейца. Однако я посчитала , что санитарка из меня такая себе и сослуживца решительно отпихнула.
Ванька как всегда ни капли не расстроился.
– Русалки толком ничего не чувствуют, кроме тяги к людям. Они и выглядят на самом деле… Словом, возьми телефон и сфотографируй «рыбок», - предложил парень и хитро прищурился, как будто ожидая какого–то удивительного развлечения.
Я тут же метнулась к машине Костика за своим смартфоном, который оставила там oт греха – и воды! – подальше,и уже через минуту снимала пойманных руcалок.
Картинка заставила вздрогнуть от ужаса и – что уж скрывать? – от омерзения.
На экране телефона были существа, которые больше походили на инопланетян из фильмов, а не на людей. Молочно-белые худые искаженные тела с длинными многосуставчатыми конечностями. И вообще без лица.
– Мерзость какая! – ахнула я, не веря в реальность картинки.
Собственные глаза утверждали, что в салоне лежат совершенно неотличимые от людей существа. Но объектив камеры телефона, словно издеваясь, показывал только монстров.
– Ага. Безликая навь приятной не бывает, - подтвердил устало Фил и скомандовал. – Поехали дальше. Нам бы еще штуки четыре выловить,и будет в самый раз.
Удалось поймать еще пять водных тварей, которых безо всякого почтения сложили штабелем в микроавтобусе. Каждый раз я фотографировала их, надеясь, что вот сейчас-то на снимке возникнет кто-то красивый, одна?о ни разу такого не случилось.
Мои глаза видели пачку привлекательных лиц мужского пола в чем мать родила, но техника упрямо утверждала, что в микроавтобус сослуживцы затащили отвратительных существ, не имеющих с людьми вообще ничего общего.
– А… почему они все мужчины?
– спросила я у Костика, когда мы всей компанией, продрогшие и голод?ые, но с уловом, возвращались в контору. Как раз время подходило к восьми утра.