Контора идёт по следу
Шрифт:
Коль скоро сигнал нашего «крота» в системе английского военно-морского министерства нашел подтверждение, встал вопрос о награждении всех сопричастных.
Серов, Родин и «барракуды» получили ордена. Вопрос о поощрении первоисточника Джона Вассала оставили решать лично Никите Сергеевичу.
Со словами: «Благодаря ему мы умыли, нет, мы урыли, англичан, не дав им нагадить нам!» Хрущёв, импульсивно щедрый на раздачу высших наград СССР иностранцам (накануне он лично вручил Золотую Звезду Анвару Ходже, лидеру Албании), распорядился о присвоении
Серов вкрадчиво заметил, что еще никто из агентов-иностранцев не был удостоен этой чести, да и вообще, болен он, этот Джон…
– Что за болезнь?
– Хроническая педерастия, Никита Сергеевич…
– Ну, тогда поощрить деньгами – пусть лечится…
…Хрущёв навсегда уверился в правильности избранного им способа, продолжая посещать страны главного военного и идеологического противника только на борту суперсовременных плавсредств, а «Оскар Уайльд» – снабжать нас информацией.
На протяжении четырех лет агент передал «Григорию» тысячи совершенно секретных документов о военно-морской политике Англии, НАТО и о разработке новейших систем подводного оружия.
Благодаря ему на Лубянке знали о подводном флоте Великобритании больше, чем руководство НАТО и королева Елизавета II вместе взятые.
По одной из версий, английская контрразведка (МИ-5) взяла Вассала в разработку после того, как майор КГБ Анатолий Голицин, сбежавший на Запад в 1961 году, сообщил, что в военно-морском министерстве Великобритании служит некий гомосексуалист, который работает в пользу СССР.
По другой – Вассала «сдал» сотрудник польских спецслужб полковник Голеневский. Как бы там ни было, следователи МИ-5, сопоставив имевшуюся информацию, вышли на след Вассала, и 12 октября 1961 года он был арестован.
На допросах и суде Вассал ничего не утаивал. Увы, чистосердечное признание облегчает душу, но удлиняет срок: за работу на Советы Джон получил 18 лет тюрьмы. Там он времени зря не терял и написал книгу мемуаров, в которой, как это ни покажется парадоксальным, винил во всех своих бедах чопорных и спесивых английских дипломатов, изгнавших его из своей среды и буквально толкнувших в объятия «голубых».
Глава пятая. Танцы на граблях
В 1960 году, второй раз после установления дипломатических отношений между СССР и США, Хрущёв должен был посетить Нью-Йорк. Вся Америка готовилась к его визиту.
Местные репортеры, хорошо зная импульсивную непредсказуемость Хрущёва и его стремление эпатировать публику, с нетерпением ожидали его очередных экстравагантных выходок.
В букмекерских конторах Нью-Йорка, где делались ставки и заключались пари на результаты лошадиных забегов, теперь ставили на русского премьера: как часто он появится на первых полосах газет в качестве главного фигуранта какого-нибудь скандала.
С еще большим внутренним напряжением ожидали
…Если американцы видели в игнорировании Хрущёвым правил приличия и попрании норм протокольного этикета проявление широты русской натуры, то умные дипломаты нашего представительства в Вашингтоне рассматривали эти выходки как бунтующее невежество.
Кроме того, было известно, что советский руководитель, следуя своей традиции, направляется к американским берегам на борту яхты. В самом ее названии – «Балтика» – присутствовал скрытый вызов.
США всегда отрицали легитимность присоединения прибалтийских республик к Советскому Союзу, обвиняя его в оккупации суверенных государств.
Хрущёв, чтобы показать американцам, что ему на их мнение наплевать, поначалу присвоил яхте имя «Советская Прибалтика».
Ситуация была беременна скандалом. К счастью, в окружении премьера нашелся смелый человек, который предложил компромиссное решение, и теплоход (так яхта была подана советскому обывателю в нашей печати) стал именоваться «Балтика».
Неприятности для советского дипломатического корпуса начались за два дня до начала визита, когда с борта яхты поступила телеграмма-молния за подписью Хрущёва с требованием приобрести к прибытию делегации пять «кадиллаков» последней модели.
Проблема была не в цене покупки. Ну, подумаешь, какие-то 100 тысяч долларов за лимузин (с поправкой на сегодня эта сумма превышает два миллиона долларов). Дело во времени. Машины этой марки – штучного изготовления, делались вручную и по спецзаказу. Исполнение заявки – не менее трех-четырех недель.
Куда бы ни обращались наши дипломаты с просьбой поставить машины в двухдневный срок, везде на них смотрели, как на психбольных. И это притом, что каждый раз, в следующей по счету дилерской конторе, дипломаты неизменно увеличивали размер вознаграждения!
Наконец удалось выполнить указание премьера.
19 сентября 1960 года, в день прибытия «Балтики» пять черных лакированных «кадиллаков», стоимость которых в семь раз превышала реальную цену, выстроились шеренгой на пристани в ожидании высоких гостей.
Хрущёв не обманул надежд заокеанских обывателей, ожидавших от него умопомрачительных шоу.
Хотите сенсаций? Их есть у меня!
Через пару дней пребывания в Нью-Йорке Хрущёв в компании Фиделя Кастро заявился в негритянское гетто – Гарлем, рассадник наркомании и проституции.
Этот район, расположенный в нижней части Манхэттена, между 127-й и 132-й улицами был закрыт для посещения официальных делегаций, и вообще для проживания белых. Там стояли многоэтажные кирпичные здания-коробки, как правило, без окон и дверей, где жили, вернее, влачили существование беднейшие негритянские семьи.