Контрабандистка с «красным» дипломом

Лунёва Мария

Тем временем капитал занял свое место на возвышении.

— Как вы знаете, вчера мы получили красный сигнал, означающий нападение хронов. Наши Астра и Далам попали в крайне опасную ситуацию и не только вышли из нее живыми, но еще и с оплатой товара, — Хошори начал свою речь издалека. А я несколько зловредно ухмыльнулась, оказывается не только я, но и Далам прихватил с собой карту с деньжатами, — Но сейчас выяснилось, что и Астра не осталась с пустыми руками, а возместила нашей команде моральный ущерб, — во как красиво обозвали мой грабеж инопланетных уродов. — Это карта, с которой был произведен расчет

с нами, сколько там никто еще не знает. Мы решили, что опустошим счет в присутствии всей команды. Ну, ставки будут на то, сколько здесь.

Капитал довольно помахивал куском пластика, а остальные расчетливо прищурились, чувствуя наживу.

— Две тысячи! — тут же отозвался Далам, — Больно рожа у хрона довольная была, когда он карту эту Астре презентовал, наряды обещал.

— Ну если эта карта того неудачливого фавна, хозяина клуба, то там и больше будет, ставлю на четыре, — сделала свою ставку пилот, кажется Мити.

— Еще предположения будут? — капитан был доволен и нагонял пафоса

— Не тяни капитан, давай уже скачивай — Маэр терпением не отличается.

Глава 12 (Часть 2)

С довольным видом капитан активировал на центральном экране изображение текущего счета «Варъяра» и, прислонив мою честно добытую карточку к общей счет-карте, запустил перевод денег. На экране побежали циферки: 1.2,3,4…. 40,50,60… 700,800,900. После того, как бег цифр перевалил за тысячу, я почувствовала облегчение и грусть. Это могли быть только мои деньги, этого бы хватило и на протезы и на весь первый семестр Камелии. А счет продолжал увеличиваться: 1200,1300,1400… 1900,2000,2100.

Вот тут мне стало совсем грустно.

— Не плохо, — капитан привстал с кресла.

Цифры продолжали свой отчет: 5000,6000,7000….10000.11000,12000.

Капитан снова плюхнулся на сидение, хотя когда счет перевалил за 20 тысяч сидели уже все. При этом расзны на полу, а Кирроси на подлокотнике нашего с Лэксаром кресла. Но сейчас это меня как-то не заботило. Я кусала локти, меня ограбили! Часики мне оставили. Какие-то часики! Меня обобрал собственный муж!

— Лэксар, а у вас оршей развод есть? — ненавязчиво поинтересовалась я.

— И не мечтай, ты моя, никуда я тебя не отпущу, — грозно шикнули на меня. — И не жадничай, малышка, я кожей чувствую как ты кипишь.

— Нет, милый, я в тихой ярости, да мне и трети этой суммы хватило бы, чтобы вытащить свою семью из той клоаки, в которой они живут. Хватило бы на протезы и на образование сестер. Поэтому я не закипаю, Лэксар, я в бешенстве.

— Теперь это моя забота, твоя семья стала частью моей, — попытались успокоить меня.

— Лэксар, это такие деньги, ты меня ограбил! — моему возмущению не было предела.

Мне не ответили, просто прижали сильнее и все. Как ни странно, меня никто не слушал, все смотрели на табло. Бег цифр теперь был просто сумасшедшим, а сумма, которая высвечивалась, просто неприличной. Сто тысяч, сто десять, сто двадцать, двести тысяч. Вот тут я как-то успокоилась.

— Хотя знаешь, если даже меня опять, как последнюю дуру, обведут вокруг пальца и заплатят мизер, то даже ничтожных крох от этой сумы мне хватит на все.

После

этих слов меня словно красной пеленой накрыло яростью. Какой-то страной злобой, холодной, тягучей. И кажется вовсе и не моей. Совсем не моей! Словно кто-то в голову врезался. Я попыталась успокоиться, даже пару раз глубоко вздохнула. Ничего не выходило. И самое раздражающее, что я не понимала, в чем причина нахлынувшего бешенства. Вроде все хорошо, все замечательно на экране уже двести пятьдесят тысяч, но мне стало плохо. Не физически, а морально плохо. Все заледенело внутри, душа вывернулась наизнанку.

Я вдруг поняла, что так повезти мне не может.

Это просто как-то неестественно хорошо. Разве так бывает? И мужчина, в которого я была столько месяцев влюблена, женился на мне, и вот так просто столько денег привалило. Все проблемы с такой суммой — эта такая мелочь. Я отчетливо поняла, что я не выбралась. Эта мысль врезалась в голову, затуманив разум. Неужели «5.10» утра так для меня и не наступило?! Холодный одурманивающий голос твердил, что все вокруг меня просто навеянные грезы, а я на коленях у хрона, который лижет мою кровь.

Вздрогнув, я слезла с колен Лэксара и вышла в коридор. Меня не остановили. Но далеко не ушла, скатившись по стеночке на пол, я обняла колени и испугано сжалась. Слез не было. Был только ужас, паника и желание просто где-нибудь умереть по-тихому. Да именно так! Голос внутри меня, злой мерзкий шептал о том, что я должна умереть, что это все обман, что я больше не принадлежу себе. Он шептал и шептал без остановки, показывая мне образы меня танцующей под музыку на шесте на сцене. А напротив сидел мертвый Далам и счастливо улыбался. Кровь в жилах стыла от увиденного или представленного.

Но вдруг все схлынуло, словно камень с души свалился, стало даже легче дышать.

— Астра, тебе так важны эти деньги? — Лэксар появился тихо, но не напугал меня

— Нет. Неважны. Я запуталась, потерялась, — предательская слеза скатилась по щеке. — Не понимаю, где реальность, а где нет. Я ведь не выбралась от туда. «5.10» на часах так и не показало. Ты не пришел. Я не помню, что случилось там в комнате, не помню, как ты оказался рядом со мной. Это просто мои фантазии, галлюцинации. Так не бывает, понимаешь, не бывает. Когда я увидела тебя впервые, такого строгого серьезного большого и сильного, ты показался мне мечтой. Потом ты защитил меня от расправы в порту, и я оказалась в твоих объятьях, ненадолго, но этого хватило, чтобы я поняла, как же спокойно и как тепло в твоих руках. Я влюбилась, но даже помыслить не могла, что ты когда-нибудь всерьез хотя бы посмотришь на меня. И вот я вдруг стала не просто твоей женщиной, твоей женой.

Судорожно сглотнув, я из последних сил сдерживала рыдания, но голос предательски дрожал.

— Мне нужны были деньги для семьи. Я могла уехать домой, когда получила диплом, могла, но не захотела. Не хотела, чтобы отец разочаровался во мне, не хотела видеть в глазах мамы жалость, не могла быть слабой. Мне нужны были деньги, нужны, понимаешь и вот вдруг такая сумма на этом чертовом табло. Это нереальность. Слишком хорошо, чтобы это было правдой, — я все же разрыдалась, позорно хлюпая уже потекшим носом. — Хочу умереть быстро и безболезненно, не хочу как она, не хочу.