Контракт / Контракт. Я заберу тебя
Шрифт:
Одно точно – его любовь к Марусе подкупает.
– Ма! – кричит дочь, заметив меня, и Богдан поворачивает голову в сторону дома.
– Ты не предупредил, что возвращаешься сегодня, - подойдя, говорю ему.
– А ты не рада, что ли? – поднимает бровь.
– Рада.
– Ну, может, тогда стоит показать, как ты рада?
Прищуриваюсь.
– Ночью покажу.
– Долго ждать.
Развожу руками, и Белоусов забирает у меня чашку чая.
– Фруктовая кислятина, - резюмирует он,
Во двор выходит Альбина Сергеевна, её не удивляет присутствие Богдана, так что делаю вывод, он приехал, пока я спала, и они успели пообщаться. Альбина Сергеевна ещё один человек, который легко принял Белоусова под своё крыло. Никогда ей не расскажу, с чего именно началось наше знакомство с Богданом, не хочу разбивать её розовые очки, пусть носит и будет счастлива.
Любимый ГлавГад кивает на дом.
– Пойдём, раз бабушка вернулась?
Прищуриваюсь ещё сильнее, гадая, точно ли у него чашка кофе на уме?
Белоусов приобнимает меня за плечи и направляет к крыльцу.
– После твоих эспрессо и капучино всё остальное – горькая бурда.
– Ну не преувеличивай.
– Главное, что не преуменьшаю.
Нет, он действительно ждёт, пока я делаю кофе, потом спокойно пьёт, наблюдая за мной поверх чашки. Ощущаю себя мишенью в прицеле винтовки снайпера. Потом поднимается, берёт за руку и ведёт наверх, в спальню, без лишних слов.
Едва переступив порог, мы целуемся. Я пью кофейный вкус с его губ, и сейчас этот аромат меня совсем не раздражает. Языки смешиваю букеты: мой фруктовый и чуть кисловатый с горечью обжаренных и перемолотых зёрен. И в этом тоже проявляется разница между мной и любимым ГлавГадом.
– Богдан? – упираюсь ему в плечи ладонями. – Богдан?
– Нет, ты серьёзно полагаешь, что я буду ждать ночи?
Горячие губы прихватывают кожу шеи, и я не сдерживаю стонов.
– Алина, я тебя почти месяц не видел. Я хочу тебя. Сейчас хочу. Немедленно. Пошли в кровать.
– Просто лечь и раздвинуть ноги?
У Богдана вырывается смешок.
– И заткнуться. Это было бы идеальным решением.
Я до сих пор время от времени припоминаю ему прошлое, но Белоусов предпочитает либо иронизировать на эту тему, либо не замечать. Я ведь имею право злиться на то, что было когда-то?
Уже без одежды мы валимся на постель.
Богдан накрывает меня своим телом. Кожа к коже, глаза в глаза, губы в губы. Я ожидаю, что после разлуки он возьмёт грубостью, но нет, в движениях Белоусова сплошная нежность. Он будто бы сам не верит, что вернулся, и мы сейчас наедине.
Коленом он отодвигает моё бедро в сторону, пальцами ныряет во влажный вход, довольно хмыкает, когда понимает, что я готова, а потом заменяет руку членом, и я лишь ахаю, когда он, большой и твёрдый,
Растяжение идеальное. А возбуждение балансирует на грани финальной точки. Вот с Богданом часто так – несколько секунд, и я могу уже кончить. Он будто знает, какой ритм задать толчкам, чтобы быстрее подвести меня к краю.
Но я не готова падать. Пока нет.
Поэтому обхватываю его руками и ногами, и двигаюсь в одном темпе.
Мы целуемся и… занимаемся любовью. Такое между нами тоже случается.
– Богдан… - вырывается у меня протяжно, когда он переворачивает меня на бок, а сам устраивается сзади.
Подхватывает ногу под коленкой, заводя наверх, чтобы снова войти и мягкими плавными движениями довести до оргазма.
Выгибаю шею, подставляя самые уязвимые места под зубы тигра. И он лижет, и целует, и царапает, вызывая во мне ещё больший отклик.
А после водит пальцами по спине, чтобы успокоить.
Только я не расслабляюсь и правильно делаю.
Когда иду в ванную где-то минут двадцать спустя, Богдан следует за мной. Там укладывает грудью на холодную мраморную столешницу возле раковины и трахает сзади уже без всякой нежности.
Я прикусываю сжатый кулак, чтобы не стонать слишком громко. И иногда поднимаю взгляд, чтобы через зеркало посмотреть на любимого ГлавГада, берущего то, что он считает своим по праву.
Он как всегда не выходит. Кончает в меня. И я довольно извиваюсь, хотя пальцы, впившиеся в мои бёдра, ограничивают движения, чувствуя тотальное наполнение им во всех смыслах.
Мы не обсуждали, что будет, если я снова залечу. Но, видимо, Белоусова такой расклад не пугает, иначе бы предохранялся либо вызвал для меня очередного доктора.
– Вот так, - шлёпает меня слегка по ягодицам, - такая послушная и сговорчивая Алина мне больше нравится.
– Да ладно? – хихикаю, знаю ведь, что он тащится от моего острого языка.
Иногда сам провоцирует, что меня прорывает. А я не боюсь, как и прежде, уколоть его, если резкое слово приходит на ум.
– Иногда.
Богдан помогает мне выпрямится. Разворачивает и целует в шею.
– Теперь в душ, - командует.
Надеюсь, там третьего захода не будет, а то, честно, коленки отказываются держать.
Иногда Сероглазый может «затрахать» в прямом смысле слова, иногда – не прикасается несколько дней.
Но сейчас хищник насытился и доволен.
Он заворачивает меня в большой белый халат, а после расслабленно лежит на кровати, поигрывая с кончиком моего пояска. Если потянет, легко развяжет.
Так что я не теряю бдительности.
– Ты надолго вернулся?
– А я тебя уже утомил?
– Ну что ты за человек такой… вопросом на вопрос… Нет, не утомил. Не хочу, чтобы ты уезжал, - откровенничаю.