Контракт на девственность
Шрифт:
— Да, конечно. У тебя что-то случилось?
— Не у меня у моей девушки.
— Царев, ты полон сюрпризов. Погоди, это не к той, с которой у тебя контракт? — да он же в курсе.
— Нет. Давай потом.
До больницы летел на максимальной скорости. Нашел Злату потемневшую, всю в слезах. Ох, черт! Только не это!
— Здравствуйте, поздоровался с доктором.
— Дим! — она кинулась мне на шею.
— Вы не так все поняли, — оправдывался доктор.
— Мама … жива? — смотрит на доктора с надеждой,
— Была остановка сердца, но сейчас все в порядке.
— А вы не могли сказать это сразу? — злился на него все больше. — Чуть девушку до инфаркта не довели?
— Просите.
— Я могу ее увидеть?
— Она еще под наркозом. Приходите завтра.
— Нет. Я останусь здесь!
— Хорошо, — доктор ушел, Злата уткнулась мне в грудь.
— Спасибо, что приехал. Так, стоп! А как ты узнал, что я здесь? Ты следил за мной?
— Я ему сказал, — мы оба уставились на Лешу. — Царев, пойдем покурим?
— Я не курю.
— Пойдем! — с нажимом сказал брат.
— Хорошо. Злат, я скоро вернусь, — поцеловал ее в лоб, она вымученно улыбнулась.
Мы с Лехой вышли на улицу, он прикурил, с прищуром смотрел на меня.
— Я понял. Не было никакого фонда. Да?
— Да, — к чему юлить.
— А почему ты Злате не сказал? — что ему сказать? Что я хочу, чтобы она была со мной не из чувства благодарности, а просто так?
— Это мое дело.
— Хорошо. Так даже лучше. Я благодарен тебе за мать, но я все еще не хочу, чтобы ты был с ней, — он отправил в небо клубы дыма.
— Почему? Чем тебя не устраивает моя кандидатура?
— Ты и в тогда, пять лет назад не подходил ей. Гуляка, сынок из обеспеченной семьи. Сейчас подавно. Не видишь мезальянс?
— А ты бы хотел, чтобы она была с бродягой каким нибудь?
— Ты ей разобьешь сердце. Когда ты наиграешься с ней, МНЕ придется утешать ее! И я знаю, как вы встретились! Ты ее купил! Подонок! Воспользовался, тем, что я лежал в больнице.
— Ты знаешь? — сейчас мне захотелось курить. — Она тебе рассказала?
— Так это правда? Я просто догадывался! Злата промолчала. Мерзкая сволочь! — Леша ударил меня по лицу. Я этого не ожидал, пропустил удар. Второй, поймал, завернул ему руки за спину. Леша упал на землю.
— Пусти! — и как вишенка на торте, рядом с нами стояла разгневанная Злата.
— Дима отпусти его! — да бля! Я тут вообще не причем! Что я должен стоять, как груша, и позволять себя дубасить?
Злата
Как чувствовала, что добром встреча двух бывших друзей не кончится. Но никак не ожидала, что Дима нападет на брата.
— Ты что творишь? — шиплю на него. — Дима, ты зачем сюда приехал? — он отпустил Лешу.
— А ты? — с укором посмотрела на брата. — В это тяжелое для нашей семьи время, ты устроил
— Но Злата… — начал оправдываться Леша. Я прекратила его речь резким движением руки.
— Слышать ничего не хочу! Вы ведете себя, как дети! Вы оба! — перевела взгляд на Диму. — Я знаю по какому поводу спор. И считаю его глупым. Что пять лет назад вы зря поссорились, что сейчас, — посмотрела на брата. — Я! Выбрала его сама! Понимаешь?
— В то время, пока мама находится на грани смерти, что ты сделал? Я бьюсь тут одна! Сначала ты был в больнице, и забота о маме и о тебе лежала на моих плечах. Тогда в том не было твоей вины. Но сейчас! — Леша понурил голову. — Продолжишь в том же духе и я потребую, чтобы ты ушел, пока не выпустишь свой гнев вдалеке от этих стен, — развернулась и пошла в больницу.
Два раздухарившихся петуха!
— Злата! — Дима догнал меня обнял за талию. Это мне сейчас нужнее, его присутствие придает мне сил.
Врач разрешил нам зайти в палату.
— Мамочка, — сжала ее руку. Она выглядела бледной.
— Все будет хорошо, — Дима положил руку мне на плечо и сжал.
Я огляделась по сторонам. Палата очень отличалась от той, что была у мамы раньше. Я только сейчас это заметила. Диван для посетителей, плазма во всю стену.
— Это ты оплатил? — спросила Диму. Он помялся, словно боялся моей реакции.
— Да. Это меньшее, что я мог сделать для твоей мамы.
— Спасибо, — слабо улыбнулась. Это все на что я была способна. Я села между братом и Димой, забравшись с ногами на диван, положила голову ему на плечо.
Тяжело было видеть маму в таком состоянии, и только в его руках мне легче. Брат достал из шкафа плед, накрыл им меня. Похоже моя трепка пошла им на пользу.
— Ненавижу больницы. Ты помнишь, Димыч, — начал брат. — Мы в детстве прыгали с тарзанки вместе. Ты сломал ногу, а я руку.
— Да. Мы с тобой тогда неделю провалялись в одной палате.
— Это ж надо было додуматься вместе прыгать! — возмущалась я, царапая под пледом живот с моими любимыми кубиками.
— Да просто этот олух прыгнул на меня! — возмущался брат.
— А ты неуклюжая курица на ноги не мог приземлиться, — усмехнулся Дима. Они рассмеялись. Похоже между ними установился хрупкий, но все же мир.
Под их размеренные голоса не заметила, как вырубилась.
— Злат, — Дима тряс меня за коленку.
— Что? — Мария Владимировна проснулась.
Прошла неделя
Мама рвалась домой, говорила, что ей осточертела больница. Я ее отлично понимала, но все же врач советовал подождать.
— Ты то, что торчишь со мной целый день? — возмущалась мама. — У тебя теперь есть Димочка. Нечего здесь киснуть! — мама буквально вытолкала меня из палаты, мотивируя тем, что и так Леша торчит там целый день.