Контракт на выбывание

Валуева Наталья

– Замолчи, - неприязненно буркнул Каракурт, почесывая противогаз на затылке.
– Я пытаюсь понять, что означает твоя метка.

– Что я служу Тьме! Разве не понятно?
– у меня вновь появилась надежда, но безумец снова грубо захлопнул мне рот.

Он склонился к моему лицу так, что я смогла рассмотреть за пыльными стеклами противогаза его воспаленные глаза. Не такой уж он молодой, как казалось вначале. Обильный грим и выражение вечной наивности скрадывали у него добрый десяток лет. Каракурту не меньше тридцатника, возможно тридцать пять. Взрослый мужик, косит под гота и приносит

жертвы Тьме. Что же с ним случилось?

Я вывернулась из его захвата и как можно спокойней спросила:

– Как тебя зовут на самом деле?

Хотела испробовать роль психотерапевта, но попытка не удалась.

– Деминос, - раздраженно бросил безумец, а я имела в виду совсем не это. Не очередную его вымышленную кличку.
– Скорей всего, раз метка находится возле почек, мне придется вырезать именно их. Только, что это значит?

Каракурт вновь крутанул меня на бок и попытался перекатить на живот, но натянувшиеся цепи наручников не позволили ему этого сделать. Он ворочал меня словно куль с мукой, и только недостаток сил не позволил ему вывернуть мои конечности из суставов.

– Нет!
– завопила я. Голос вновь вернулся, и можно было снова орать во всю глотку.
– Нет! Возьми Бека или Момента! Они избранны еще раньше нас, к тому же Момент и так скоро подохнет!

– А вот это не правда, - Каракурт понял, что не сможет меня развернуть, и к моему облегчению решил перестегнуть наручники, а не отрубить мне руки. Возможно, ему просто не было чем.
– Они простые наемники. Я и раньше их встречал. Ничего особенного они из себя не представляют. А вот Тархун может находить тайные пути. Вернее мог, а теперь это смогу и я. Вечный Жид отодвигает Зону. Он точно избранный, но как ты понимаешь, я должен принести его в жертву в последнюю очередь. Вдруг с его смертью здесь сплошняком раскинутся аномалии, а я еще не буду готов им противостоять? Ты тоже избранная, так тебя взяли в последнюю очередь, несмотря на то, что ты не напрашивалась и не вызывалась добровольцем.

Вот именно!

Как я догадалась, Каракурт не знал о моих слабых способностях в поисках аномалий, а это значит, еще не все потеряно.

 Не смотря на все мое сопротивление, щуплый сталкер без проблем перецепил наручники, так что теперь я лежала на животе с неестественно перекрещенными ногами. Краем глаза я заметила, что Лом пришел в себя, но меня это ничуть не смутило.

– Это была случайность!
– выкрикнула я, торопливо.
– А Лом за свою жизнь столько мутантов перебил, что тебе и не снилось! Он настоящий охотник! Убей его! От меня тебе пользы не будет! Я ничего не умею делать! Не трогай, не трогай! Нет!
– заверещала я, чувствуя, как пальцы безумца деловито ощупывают мою поясницу.

– Убью и его, - меланхолично сказал Каракурт, поднимая кинжал.
– На всякий случай.

– Не-е-ет!
– я вновь не могла себя контролировать.

Со мной случилась настоящая истерика. Я билась и что-то кричала, а когда Каракурт всем телом навалился на меня сверху, заверещала не хуже раненого кабана.

– Умоляю, не надо!

– Старуха, ты мне надоела, - если я не окончательно сошла с ума, это произнес Маса.
– И так голова раскалывается, а тут еще ты

визжишь.

Не понимая, что происходит, я в панике закрутила головой. Неужели Маса заодно с безумцем?

– Да не дергайся ты!
– возмутился сталкер, стаскивая с меня обмякшего Каракурта.
– Где же эти чертовы ключи от наручников? Куда он их дел?

Извернувшись, я приподняла голову и встретилась взглядом с непривычно серьезным Ломом, а затем увидела присевшего на корточки Масу. Здоровяк шарил в карманах плаща Каракурта, время от времени морщась от боли. Рукава его камуфляжа набухли от крови, но он не обращал на это внимание.

– Есть!
– воскликнул Маса, доставая целую россыпь небольших ключей.

– Старуху можно так оставить, - холодно произнес Лом, не отводя от меня внимательных глаз.
– Она дьяволу служит, и всем нам желала смерти.

– Кроме меня и Вечного Жида, - спокойно возразил Маса, расстегивая на мне наручники.

Если честно, о нем я просто забыла, а так ничто бы мне не помешало указать Каракурту и на здоровяка.

– Надо же было как-то время оттянуть, - я и сама почувствовала, насколько жалко прозвучали мои оправдания.

Чтобы хоть как-то скрыть прилившую к лицу краску, я потянулась к оковам на ногах. Оказывается, цепи там были просто наброшены петлей, и при желании вполне можно было высвободить ноги самостоятельно. Тогда я смогла хотя бы брыкаться...

Мысль о собственной беспомощности отчего-то показалась мне особенно ужасной. Как только я дотронулась до цепей, на меня напала крупная дрожь. Тело сотрясалось, словно в эпилептическом припадке, или будто я угодила в перезревшую "Электру". Руки и ноги принялись ходить ходуном, зубы клацали, а спина дрожала так, что я едва могла сидеть.

Рядом Маса равнодушно звенел наручниками, освобождая неестественно молчаливого Лома. Неподалеку завозился пришедший в себя Бек, а я все никак не могла остановиться. Хуже всего было то, что никто не обращал на меня внимания, словно трясущиеся в нервном припадке тетки - самое распространенное явление в Зоне. Никто не хотел меня пожалеть, успокоить, сказать, что все уже позади.

А вот Каракурт бы сказал. Он бы точно поспешил мне на помощь, проследить, чтобы ценная жертва не загнулась раньше времени и не скончалась своей смертью!

– Почему, Каракурт?!
– пробормотала я, но из-за клацающих челюстей получилась какая-то ересь.

 Больше не в силах сдерживаться, я исхитрилась уткнуться носом в колени, и продолжая вздрагивать, зарыдала. Мне было так плохо! Я верила Каракурту до последнего. Несмотря на все тревожные звоночки. Хотела ему верить, и какой же дурой при этом я была?!

– Это тебе Черный Сталкер послал, за все твои прегрешения, - (наконец-то хоть кто-то обратил на меня внимание!) Голос Лома звучал равнодушно, словно ему было жаль тратить на меня эмоции.
– Соберись, Старуха. Хватит сырость разводить. Лучше скажи, за что же ты меня так ненавидишь?
– похоже, бесчувственный сталкер собирался окончательно меня доконать.
– "Убей его! Он хороший охотник"!
– передразнил он мой писклявый голос.
– А ведь я тебя любил, заботился о тебе. Даже словечко замолвил перед Мещеряковым.