Контракт
Шрифт:
Она знала, что на половину здания, в которой обитает та или иная группировка, ведет отдельный вход. Надеялась, что этот «свободовец» не дурак и вполне соображает, что лучше провести её как раз-таки через отдельный вход – да, со «Свободой» у Синдиката не самые лучшие отношения, но они не так критичны и однозначны, как с «Долгом».
Если от «Юпитера» отошла внушительного количества разномастная группа, то к «Янову» подошло раза в два меньше. «Наёмники» отсеялись где-то по дороге, постепенно редея и редея, пока девушка не осталась единственным их представителем среди «зеленой» касты.
В коридорах бойцов
Сами коридоры больше походили на какое-нибудь убежище под землей, а не на часть железнодорожной станции. Гелла помнила из детства высокие потолки центрального вокзала в Минске, через стёкла которого внутрь попадал уличный свет; в целом свет был именно той деталью, которая запомнилась больше всего, и на контрасте с этой памятью, Янов казался темной холодной коробкой. Тем не менее, коробкой надежной, приспособленной под местные реалии, в то время, как объект из воспоминаний со своими стеклянными потолками и панорамными окнами вряд ли бы смог защитить людей даже от небольшого по силе выброса.
Оружие было оставлено охраннику у входа в командирский кабинет, буквально по первой просьбе. К чему сейчас выпендриваться? Просьба логична и, всё-таки, цель визита не скандал. По крайней мере, с её стороны.
Наёмница даже не знала, как зовут местного командира и облегчала своё положение тем, что её имени он тоже не знает. Да и, судя по реакции проводников, тот ожидал встречи с представителем другого пола. Ну, не обессудьте.
Среднего роста, с суровым, даже немного угрюмым лицом, мужчина казалось перепутал части здания и группировки. Сними с него «свободовские» цвета и получится чистейший стереотипный представитель «Долга». Его более гибкую натуру выдавал только взгляд - хитрый, как бы его владелец не хмурил густые брови. Что ж… Дверь за её спиной закрылась, в комнате повисла тишина.
– Гайдук - командир отряда «Свободы».
– Низкий голос, уверенные ноты - осталось только гаркнуть посильнее и всё, весь «Долг» примет его за своего. Было ясно, что он ощущает себя хозяином ситуации – вполне заслуженно, стоит отметить. Его территория, его бойцы, его правила.
– Гелла, - представилась девушка и на секунду запнулась. И кем себя называть, учитывая настоящее положение в группировке? Не воюй она с Вермутом, могла бы спокойно назвать себя разводящим, но сейчас… Да и вряд ли этот мужчина будет доволен общением с не самым большим начальником; наверное, стоит ему показать желаемое. Хм, можно ли будет это назвать ложью во благо? – Глава Синдиката.
– Помниться, главой был мужчина. – Немедля высказался Гайдук, так и оставшись по-хозяйски стоять возле своего стола.
– До недавнего времени. – Согласилась Гелла. – Он покинул свой пост, на вакантное место назначили меня.
– Вы у себя в Синдикате так называете узурпацию власти – «Покинул пост»? – Холодный и острый скептицизм, которым мужчина так стремился уколоть, ощущался неприятно и опасно. Тем не менее, следовало попробовать уладить внезапный конфликт без дополнительных средств.
–
– Девушка снисходительно усмехнулась, мол, смотри – я оценила твою придирку.
– Тем не менее, цель нашей встречи – не обсуждение наших внутренних порядков. Я буду крайне благодарна, если Вы обрисуете мне произошедшую ситуацию и поясните суть претензии.
Парировать «свободовец» не стал, и наемница едва сдержала облегченный выдох. Что ж, объект хоть и кажется крепким, но найти в нём брешь всё-таки возможно. Не дожидаясь приглашения, Гелла присела на свободный стул, когда местный командир занял своё место.
– Недавно, неподалеку от Копачей, вашими людьми были убиты двое моих бойцов. Если верить третьему – выжившему, то «Наёмники» дрались со своими же. – Было приятно, что детали истории не требовалось вытаскивать клещами, и диалог приобретал конструктивную форму. – Впрочем, я не отрицаю, что он мог просто не заметить противника, но не в этом суть. Двое моих подчиненных убиты, и я не могу проигнорировать это.
Так вон оно что. Девушка знала о данной стычке – бойцы двух враждующих бригад не поделили заказ и решили «уладить» дело своими собственными силами. В данном инциденте не было ничего хорошего – он был первым подобным и ознаменовал собой начавшийся полноценный развал Синдиката, его возвращение к первоначальному состоянию, в виде разрозненных, зачастую конфликтующих групп. Что пострадал кто-то посторонний - наёмница не знала.
– Мне очень жаль, что так вышло. – Совсем тихо произнесла Гелла, выдержав перед этим многозначительную паузу. Сожаление никогда не выражают громко. Истинное носит какой-то сакральный характер, но при желании можно подделать и его. Девушке было относительно плевать именно на тех двоих попавших под раздачу «свободовцев», но ей не было всё равно на грозящую войну ещё и с самой пострадавшей группировкой. – В данной ситуации действительно Ваши бойцы оказались случайными жертвами, но и им следовало быть внимательнее и не лезть в разгоревшийся бой. Позвольте принести Вам извинения от лица Синдиката.
– Да, да. – Мужчина воспринял услышанное как само собой разумеющееся, а указанную вину своих погибших людей – проигнорировал. Ну, может её театр одного актера плохо сработал и «свободовец» сожаление не воспринял за настоящее? В любом случае, откатывать назад уже нельзя. – Давай не будем ломать комедию, уважаемая. В твоих извинениях ни искренности, ни толку. А вот от компенсации будет польза и нам, и вам.
– Какая же нам? Моральное успокоение? – Наёмница улыбнулась, не убирая с лица сожаление. Так быстро кардинально менять эмоции нельзя – может-таки и поверит.
– Нет, ты что. – Гайдук не поленился рассмеяться – коротко, но довольно громко. – Вы выживите.
Одно дело, когда подобными громкими фразами балуются рядовые бойцы. Другое – когда сам командир, но, зато сразу становится ясно, откуда «младшие» подобного нахватались. Если в первый раз подобная самоуверенность показалась Гелле забавной, то сейчас вызывала эмоции отнюдь не положительные или нейтральные. Захотелось скривиться от возникшего отвращения, но та сдержалась.
– Чего вы хотите? Денег? – Спросила девушка, стараясь продолжать «держать лицо».