Контроль
Шрифт:
Время то ли перестало существовать, то ли судорожно дергалось из стороны в сторону, не в силах выбрать правильное направление.
Звуки, все звуки, какие только можно себе вообразить, слились в пронзительный писк гигантского комара.
Запахи так и вовсе исчезли.
В это трудно поверить, но так оно и было!
Неизменным оставался только памятник Шуту.
И Том вцепился взглядом в эту частичку реальности посреди урагана тотального небытия, как будто только этот безымянный Джокер мог спасти его от распада. А может быть, от безумия, внезапно обрушившегося
Только что все было тихо и спокойно.
И вдруг – мир опрокинулся!
Неведомая сила несет тебя неведомо куда.
А ты даже не можешь определить, где низ, а где верх.
Или тебе уже совсем все равно?..
Но…
Все закончилось так же внезапно, как и началось.
Том сидел на асфальте, раскинув ноги.
Никого рядом не было.
Ни «серых», ни вуреров.
Между ног у него лежали кривой сикхский кинжал и бумажный пакет.
Неподалеку лежал на асфальте велосипед.
Разноцветные искры все так же весело кружили вокруг замершего в бесконечной пляске Шута.
Черной дыры возле подножья постамента не было.
Пространственно-временной разлом исчез.
Выходит, у него получилось?..
Странно, но радости Том не почувствовал.
Нет, он, конечно же, испытывал легкую эйфорию от осознания того, что все наконец закончилось.
Но это не был безумный, безудержный, сносящий крышу восторг, когда хочется прыгать, орать что-то бессвязное и бросаться на шею каждому встречному.
Тому хотелось вернуться домой, сесть на кухне за стол и выпить чашку чая. Можно с сандвичем. Пусть даже с самым простым. Скажем, сыр, листик салата, помидор и кусочек куриной грудки подойдет.
Том оперся рукой об асфальт и тяжело поднялся на ноги.
Он чувствовал себя невообразимо уставшим.
Как будто разгрузил целый вагон замороженных бараньих туш.
Ему никогда не приходилось этим заниматься, но он слышал, что дело это очень непростое, потому что замороженную, покрытую тончайшим слоем льда тушу трудно удержать в руках.
Том наклонился и поднял с мостовой кинжал и пакет.
Под пакетом россыпью лежали пакали.
Все пять.
Три белых, один красный и черный.
Вот это было действительно неожиданно.
Том был абсолютно уверен, что если разлом закроется, то пакали исчезнут вместе с ним.
Ахав и другие «серые» все время повторяли, что пакали должны работать.
А как же они будут работать, если останутся у него?
Это Том плохо себе представлял.
Вернее, у него вообще не было никаких идей на сей счет.
Но, как бы там ни было, не оставлять же пакали на улице.
Том собрал рассыпанные по асфальту пластинки и кинул их в пакет вместе с кинжалом.
Мельком он успел заметить в пакете небольшой сверток, и ему стало невообразимо интересно: что же подарил ему на прощанье Ахав? Но, поборов искушение, Том решил открыть подарок дома.
Том поднял велосипед, закрепил пакет на багажнике, поставил ногу на педаль и в последний раз взглянул на памятник Шуту.
Разноцветных искр было так много, что они создавали подобие мерцающего
Глава 53
Войдя в дом, Том едва не налетел на ринувшегося ему навстречу Боулмингтона.
– Ну наконец-то, черт возьми! – взревел капитан, заключая Тома в объятья.
– Э… Что-то случилось? – осторожно поинтересовался Том.
– Случилось! – со слезой в голосе заверил его Боулмингтон. – Еще как случилось!
Тому сделалось не по себе.
Вот чего он сейчас меньше всего хотел, так это чтобы что-нибудь случилось в доме.
Все уже позади.
Все наладилось.
Скоро все будет совсем хорошо.
Так что не надо никаких чрезвычайных происшествий!
– И в чем же суть вопроса?
– В Уилморе, разумеется! – в отчаянии воскликнул капитан пиратского судна «Дракула». – В мистере Уилморе Картрайте!
Дядя Билл!
У Тома внутри все оборвалось.
Он вспомнил, как в самый первый день, когда все началось, дядя Билл едва не задушил сам себя садовым шлангом.
– Что с ним?
– С ним-то как раз ничего! Но проблема именно в нем!
– Джек, ты можешь говорить конкретно? – не выдержал Том.
– О как! – подавшись назад, Боулмингтон картинно раскинул руки в стороны. – Конкретика тебе требуется? Ну получи! Я купил железнодорожный вокзал!..
– Стоп! – вскинул руку Том. – Еще раз. Медленно.
– Я купил железнодорожный вокзал, – медленно повторил Боулмингтон. – Это понятно?
– Вы играли в «Монополию»? – уточнил на всякий случай Том.
– Точно!
– Ясно. Что дальше?
– Для того, чтобы купить вокзал, мне пришлось продать отель и два жилых дома. Но я не сразу решился на это. Потому что, сам понимаешь, отель и два жилых дома – это тебе не рыбий хвост! Когда же я наконец смирился с этой утратой, Уилмор – пусть осьминог его утащит к Дэви Джонсу! – заявил, что я не могу купить вокзал, потому что уже покинул соответствующую клетку. Ну и что ж, что покинул! Я же был на ней! И собирался купить вокзал! Мне лишь требовалось время, чтобы все как следует обдумать! А Уилмор постоянно требовал: «Ходи давай! Скорей давай! Нечего попусту тянуть время!..» Ну, я и пошел! А он заявляет, что теперь, мол, поздно! Теперь я смогу купить вокзал только на следующем круге! Если снова попаду на ту же клетку! И если – вот, вот, вот, вот, вот! это самое главное, приятель! – если он до этого сам его не купит! – Боулмингтон звонко хлопнул в ладоши и взмахнул руками, как фокусник, ожидающий, что из рукавов у него вылетят голуби. – Прикинь, да? Какая низость!
– И это все? – осторожно спросил Том.
– Тебе этого мало? – изумленно вытаращился Боулмингтон.
– Где сейчас мистер Картрайт?
– В кухне, разумеется, где же еще? Он следит за игровым полем, потому что боится, что я могу переставить фишки!.. Да за кого он меня держит?
– А миссис Картрайт?
– Она пошла к себе наверх. Сказала, что не желает более слушать нашу брань. Хотя, должен сказать, я особенно-то и не выражался. Постоянно сдерживал себя в присутствии дамы.