Контртеррор
Шрифт:
– Что же… Тимофей Васильевич, подготовьте документы пока на пару концессий в Порт-Артуре. Я поговорю с Витте. А это ваш доклад по поездке? – император показал на папку.
– Да. Практически, восемьдесят процентов данного доклада сделаны на основании информации, полученной от Тифонтая.
– Хорошо, я ознакомлюсь. Что-то важное есть?
– Если кратко, то по условиям мира с Китаем нам перепадёт компенсация в размере ста девяносто миллионов рублей золотом, если по курсу брать стоимость серебряного Хайгуаньского лана или таэля к нашему рублю как один к одному и четыреста двенадцать тысячных. Нам планируется выделить порядка тридцати процентов от четырёхсот пятидесяти миллионов ланов. Правда, выплачивать будут в течении тридцати девяти лет под четыре процента годовых, – доложил я приятную экономическую
– Вогак и Гирс сообщали об этом, но без конкретных цифр, а вот ваш шурин господин Чан сообщил в письме такие же цифры. Интересно, откуда у купца такие сведения?! А, Тимофей Васильевич? – император с улыбкой, но заинтересованно посмотрел на меня.
– Николай Александрович, господин Тифонтай очень интересный человек с большими возможностями. Я, например, был в шоке, когда слышал от многих офицеров в Порт-Артуре, что Николай Иванович, оказывается, очень важный китайский генерал, – я посмотрел на императора и не смог сдержать улыбки.
Взгляд Самодержца Всероссийского стал недоумевающим, а потом Николай захохотал. Перестав смеяться, вытер выступившие на глаза слёзы.
– Чувствую, двумя концессиями не закончится. Вот же жук… Китайский генерал… Ладно! Что ещё?!
– Николай Александрович, насколько я понял, что основной вопрос, который многие задают: «Какая же политика будет у Российской империи в отношении Маньчжурии и Кореи»?
– А Вы что думаете, Тимофей Васильевич? – с хитринкой в глазах спросил Николай.
– Честно говоря, даже не знаю, что и сказать. Для России, чтобы реально обезопасить свое положение на Дальнем Востоке, особенно Приамурского края, а также КВЖД необходимо присоединить в той или другой форме часть или всю Манчжурию. Я бы присоединил только северную Манчжурию и то без права подданства. По мне, так Россия не может отдать после всех принесенных жертв провинции Хэйлунцзян, Ляонин и Цзилинь, где в крупных городах стоят наши гарнизоны. Это обеспечит безопасность границ Российской империи по Амуру и Уссури. Нельзя забыть, что китайцы напали на Благовещенск, все эти вмешательства разных держав, особенно Англии в наше Маньчжурское дело, которое должно было быть только нашим внутренним делом, – я поймал себя на мысли, что говорю это с какой-то яростной убеждённостью. – Поэтому у многих знакомых с состоянием дел в Китае возникает диссонанс. По циркулярной ноте нашего МИДа и правительственного сообщения от двенадцатого августа прошлого года Россия не считает себя в состоянии войны с Китаем. Потом мы единственные из восьмёрки государств вывели свои войска из Пекина. Но… Три провинции мы оккупировали, мало того сорвали договор между Великобританией, Японией и Германией о предотвращении иностранной экспансии в Китай, по которому мы должны были бы уйти из Маньчжурии. Правда, поддержки Великобритании и Японии хватило, чтобы Китай отказался подписать соглашение с Россией, по которому мы получаем полный контроль над Маньчжурией.
Я замолчал и развёл руки в стороны.
– Вот и возникает вопрос, мы оставляем за собой Маньчжурию? Хотя бы провинции Хэйлунцзян и Ляонин?! В Цзилинь генерал-губернатор господин Чан, который как бы про-русски настроен пока…
– А Корея нам не нужна? – с улыбкой спросил Николай.
– По мне, так она станет для России тяжкой экономической обузой, потребует вливания огромных денежных средств и послужит на долгие годы яблоком раздора между нами и Японией. И, вернее всего, приведёт к череде войн с Японией и её союзниками, – я сделал паузу, собираясь с мыслями, и продолжил. – Если бы Япония угрожала нашим интересам в Приамурском крае, я понимал бы, что без войны с нею не обойтись. Если бы Япония угрожала нашим интересам в Маньчжурии, то надлежало бы решить проблему дипломатически и попытаться обойтись без войны. Но если Япония и не подумает угрожать нашим интересам в Приамурском крае, если она согласится не мешать нам в Маньчжурии, то я бы пошёл на соглашение, даже если японцы будут просить нас признать их интересы приоритетными в Корее. Если же мы из-за Кореи начнем войну с Японией, то истинные интересы России на Дальнем Востоке по важности их поставим в обратном порядке и за это и будем наказаны ненужной войной.
– Тимофей Васильевич, Вы как будто с генералом Куропаткиным сговорились.
5
Пётр Семёнович Ванновский – генерал от инфантерии, военный министр с 1881 по 1898 года в реальной истории, здесь с учётом продолжительности жизни Александра III, его друг сохранил пост до 1901 года.
– Если Вы про проект господина Безобразова о лесозаготовительных концессиях на реке Ялу, здесь всё зависит от того, готовы ли мы к войне с Японией. То, что предлагает Александр Михайлович, действительно, очень удобно для создания вдоль реки Ялу на её правом берегу наших оборонительных позиции под видом коммерческих предприятий, напоминающих по организации британские чартерные компании, которые пару столетий назад имели дипломатические, законодательные и военные полномочия. Таким способом Британия, можно сказать, завоевала Индию. Но такое участие нашего государства в лесных концессиях в Корее точно приведёт к войне с Японией.
– А если концессии взять, как чисто коммерческое предприятие? – поинтересовался император.
– Николай Александрович, я знаю купца первой гильдии Юлия Бринера, который пять лет назад получил концессии по лесозаготовке по реке Ялу. Это человек, который своего не упустит, и капитал его торгового дома очень значительный и включает английский и немецкий капитал. К тому же он совладелец пароходной компании. И если он продаёт эти концессии, значит, они не выгодны в экономическом плане. Неужели Вы думаете, что господин Безобразов разбирается в коммерции лучше, чем прожжённый купец-делец?
– Но он настаивает на покупке и необходимости дальнейшего расширения русской концессии на реке Ялу, возглавить которую в связи с её стратегической важностью для России этого мероприятия должен особый статс-секретарь при поддержке министерств иностранных дел, военного и финансов.
– И какое участие казны предусматривается, Ваше императорское величество?
– Безобразов просит порядка десяти миллионов, но Витте против, да и граф Воронцов-Дашков его поддерживает. И оба ссылаются на возрастающую в этом случае вероятность войны с Японией.
– Как Вы сказали, Николай Александрович, «жук Тифонтай» по этому вопросу сказал, что он бы с удовольствием поучаствовал в этом предприятии с государственным финансированием. Можно оторвать неплохой куш, а потом война все концы скроет и все потери спишет.
– И ваш Тифонтай о войне уверенно говорит, – грустно улыбнулся император. – И что, мы должны, какой-то Японии бояться?
– Во время командировки я запросил у господина Извольского [6] расклад сухопутных сил в Японии. На настоящий момент в случае войны с нами Япония может выставить для боёв на материке двенадцать дивизий, пятьдесят два трёх батальонных полка, пятьдесят один эскадрон, сто четырнадцать батарей с шестьюстами восемьюдесятью четырьмя орудиями. Общая численность этих войск составляет сто девяносто три тысячи человек. Примерно столько же в Китае сейчас наших войск, – я сделал паузу, собираясь с мыслями. – В Японии для её защиты останется территориальная армия в сто четыре батальона, двадцать шесть эскадронов и триста двенадцать орудий. Это около ста восемнадцати тысяч человек, плюс к этому тридцать четыре тысячи запасных войск. Полная мобилизация войск оканчивается на седьмой день, обозы готовы на четырнадцатый.
6
Извольский Александр Петрович – русский посланник в Токио в 1899–1903 годах.