Контрудар из будущего
Шрифт:
Из радийной машины высунулся капитан, командир роты связи.
— Радиограмма. Код «Байконур»…
Командир полка, сдерживая шаг, пошел к «ГАЗ-З» с высокой антенной…
Катрин сидела на крыше грузовика и чистила «наган». Кровь на стволе запеклась и поддавалась с трудом. Помогала позаимствованная у Николаича ветошь. Девушка тщательно полировала револьвер. Если вдуматься, музейная вещь. Модели больше ста лет. Правда, именно этот экземпляр помоложе. Под пятиконечной звездой стояли цифры 1938. Почти на полвека старше
Скоро придется передать оружие настоящему владельцу. Не майору Васько, понятно, комполка уже что-нибудь себе в кобуру сунул. Майору, собственно, личное оружие только по форме одежды полагается. Танки, артиллерийские и минометные батареи, роты мотострелков — вот чем стреляет командир полка. Придется «наган» вручить Николаичу как приз за мастерское вождение. Хотя рядовому револьвер не положен, еще неприятности на мужика накличешь.
Катрин пока сунула «наган» за ремень. Солнышко пробивалось сквозь листву, полуторка отдыхала, прячась в зарослях у просеки. Тишь да благодать. Только на севере едва слышно погромыхивало. Чухрай и Любимов сидели на опушке наблюдателями. Николаич посапывал в кабине.
А товарищ подполковник вместе с доблестным радиоефрейтором вот уже сорок минут сидели в сторонке у рации. Видимо, Юстас по Алексу соскучился.
Наконец, подполковник Тарасов поднялся на ноги. Сопычев принялся шустро сворачивать радиостанцию.
Подполковник махнул девушке. Катрин без особой охоты спрыгнула с грузовика. Ну не любила она, когда вот так властно машут. Товарищ Мезина, может, и сучка, но хвостом никогда не виляла. И вообще, миссия выполнена. Пора бы и в обратный путь.
— Почему сразу не доложили? — требовательно спросил подполковник.
— О чем именно? — кротко поинтересовалась Катрин.
— О вашей ведомственной принадлежности. Почему я должен был разгадывать ребусы? «КГМ — немедленно возвращаться на базу». Дураком выгляжу.
— Никак нет. Доложить не имела возможности, в виду присутствия третьих лиц. И потом вы не спрашивали.
Подполковник покачал головой:
— Совсем спятили. Девочку посылать…
— Я справилась, товарищ подполковник.
— Угу. Благодарю от лица Рабоче-Крестьянской Красной Армии. Мы сейчас уедем, а вы возвращайтесь.
— А вы куда, товарищ Тарасов?
— В пяти километрах отсюда поляна подходящая. Меня «ераплан» подхватит. К войскам успею, пусть в «кальке» не беспокоятся.
— Разрешите проводить. Доложу, что видела своими глазами. Да и товарищам командирам, — Катрин кивнула в сторону опушки, — понятнее будет.
— Усложняешь все, девочка. Ладно, поехали. У меня еще пара вопросов к тебе…
Раскачиваясь и кренясь, полуторка выползла на просеку. Чухрая подполковник посадил в кабину, а сам трясся рядом с девушкой. Тарасов интимно шептал Катрин в самое ухо, и со стороны все это здорово смахивало на флирт. По крайней мере
— Вы, мадмуазель комсомольский инструктор, пожалуйста, мне ремень свой уступите. А то я как-то заранее на окружении стал похож. Дурака свалял. Из-за случайности все сорваться могло. Хотел два грузовика реквизировать, да слишком поторопился наших чекистов со счета списать.
Оправдания подполковника Катрин были ни к чему. Она молча сняла ремень.
Тарасов надел кобуру с револьвером и с явным облегчением подпоясался.
— И еще вопросик. Вы уж простите мужскую глупость, — совершенно случайно не помните, кто в прошлом году чемпионом России по футболу стал? — подполковник жалобно смотрел на девушку. — Любопытство мучит, ну прямо ужасно.
— Увы. Понятия не имею. Была в командировке. В очень дальнем зарубежье.
— Ну вот… — Тарасов не скрывал разочарования.
— Но сейчас ЦСКА лидирует, — вспомнила Катрин заголовок, случайно прочитанный в метро.
— И на том спасибо, — вздохнул подполковник. — Ты сразу возвращайся. Я парням скажу, что идешь на связь с корректировщиками. Только не тяни. Немецкая разведка здесь вовсю шурует…
Поляна оказалась шириной с футбольное поле. Но самолету и этого хватило. Действительно, такой «ераплан» с полпинка взлетит.
«По-2», стрекоча, как большая швейная машинка, пробежал по траве и, едва не зацепив шасси крайние кусты, взмыл вверх. Самолетик был перегружен, — подполковник забрал с собой Чухрая. Старший лейтенант без документов и с сомнительной историей своего освобождения с гауптвахты, скорее всего, оказался бы верной добычей первого же контрольно-пропускного пункта. Кроме того, Чухрай, по мнению подполковника, был отличным сапером и в операции мог пригодиться.
Катрин проводила самолетик взглядом. Летают же люди на таких хрупких штуковинах.
«По-2» развернулся над рощей и взял курс на север.
— Прощаться будем? — сумрачно спросил Любимов. — Пора вам идти, товарищ инструктор.
— Пора, наверное, — рассеянно согласилась Катрин. Как-то не верилось, что на этой футбольной поляне ее краткий боевой путь закончится.
— Счастливого пути, товарищ инспектор, — браво пожелал Сопычев. — Если что, в гости заезжайте.
— Обязательно, — пробормотала Катрин, раздумывая, передавать или нет «наган» Николаичу, оставшемуся с машиной у затененной высокими тополями дороги.
Хлопнул выстрел.
Катрин резко обернулась.
Легкий на помине Николаич отчаянно махал рукой и винтовкой, указывая на противоположный край поля.
Катрин увидела три мотоцикла, неторопливо сворачивающих с проселочной дороги. Треск мотоциклетных двигателей казался эхом улетевшего самолета.
Девушка упала на землю. Попались, да еще как глупо. Немцы, очевидно, заметили взлетающий самолет, завернули полюбопытствовать. Да и хрен бы с ними. Вы-то трое чего зазевались?
С мотоцикла протрещала короткая очередь. Предупреждение: не дергайтесь, для вас, руский золдатен, война окончена.