Контуберналис Юлия Цезаря
Шрифт:
Если бы Цезаря убили, то Антоний был на седьмом небе от счастья. Его мечта стать римским царем и властителем мира тогда бы осуществилась. Но пока она не сбылась и виной тому - славянский выкормыш Иван Сальватор. Есть еще, конечно, надежда на какого-нибудь ловкого и расторопного парфянского лучника. Его меткое попадание стрелой в жизненно важные органы диктатора отправит того в Тартар и кардинально исправить политическую ситуации в Риме. В пользу гениального и доблестного Марка Антония.
А вот диктатор все еще верил в Антония. Цезарь наивно полагал, что консул до сих пор всецело за
Но Цезарь не знал, что отнюдь не любовь к императору заставила Антония сражаться против заговорщиков, а просто обыкновенный человеческий инстинкт самосохранения. Ведь когда на него замахнулся кинжалом Трибоний, консулу не было уже времени выбирать: защищаться ему или вступать с сенатором в переговоры на тему: "Не убивайте меня, я вам не буду препятствовать в покушении на Цезаря!" А тем более, когда толпа разъяренных и жаждущих крови сенаторов с кинжалами и мечами вылетела из курии Помпея навстречу Цезарю и Антонию, и последнему точно уже ничего оставалось, как отчаянно биться с мятежниками, но уже за свою жизнь.
...Антоний вышел из-за письменного стола. Мысли роились у него в голове как пчелы. Жужжали, жалили, тревожили.
На пути к верховной власти у консула все три преграды: Цезарь, Сальватор и Октавиан. Лепид и другие влиятельные проконсулы и военачальники императора - ни в счет! Они ему не соперники!
Первое препятствие - это Цезарь. Антонию кажется, что скоро диктатора не станет. Либо он погибнет в походе против парфян, либо от своей Геркулесовой болезни, она у него в последнее время резко обострилась и участилась. Но считать каждые дни и ждать последнего вздоха Цезаря - это посильнее мук Тантала. А что поделаешь, надо ждать.
Второе препятствие - Иван Сальватор. Его Антоний устранит физически с помощью наемников и свалит вину на какого-нибудь патриция. И это будет в скором времени. Задача не такая уж трудная.
А вот третье препятствие - Октавиан - проблема намного сложнее. Внучатый племянник Цезаря - вот кто его главный враг! Лепид всецело поддержит Октавиана, если конечно, начальник римской конницы вернется из похода. А также возможно внучатого племянника диктатора поддержит преданный Цезарю еще со времен Галльских войн проконсул Галлии - Луций Мунаций Планк. Против этого триумвирата Антонию и еще двух сторонников Цезаря - Пансы и Гирция - будет нелегко бороться, но он верит, что он победит в этой борьбе за титул царя всей римской державы.
А пока Антоний начнет с контуберналиса.
***
Начальник стражи у дома Сальватора Аппий Поллион прибыл к Антонию с докладом.
– Мой Антоний, выслушай интересную весть, она ходит среди римского народа, - начал Поллион.
– Говори, славный центурион, - разрешил Марк.
– Иван Сальватор и Квинт Фаррел боролись в бане
Антоний слегка изумился.
– Вот так известие... Естественно, в этой интересной схватке победил доблестный трибун? Ведь ему нет равных среди римлян по борьбе панкратион.
– Ты будешь несказанно поражен, мой Антоний, но победу в этом непростом поединке одержал контуберналис божественного Цезаря - Иван Сальватор.
Теперь удивлению Марка Антония не было предела.
– Просто невероятно! Да он неуязвим этот Иван Сальватор. Не ожидал, что он переборет лучшего бойца панкратиона Фаррела. К тому же он обладает какой-то неизвестной борьбой, то ли славянской, то ли варварской. Я сам видел, когда мы с Цезарем бились против сенаторов, он так ловко орудовал ногами и попадал в жизненно важные точки заговорщиков. Может эта борьба и помогла сразить трибуна?
– Отчего бы нет, великодушный Антоний. Ведь именно этой борьбой, по словам очевидцев, варвар и одолел Квинта Фаррела. Необычный удар ногой с вращением вокруг своей оси и вывел из схватки трибуна. Говорят, Квинт потом долго приходил в себя после такого приема.
Консул на минуту задумался. Он пристально взглянул на Поллиона: центурион преданно смотрел на него во все глаза, готовый выполнить любое желание Антония.
– Послушай, я знаю тебя как верного мне человека, славный Поллион...
– Это точно, доблестный Антоний.
– Ты не раз спасал мне жизнь в бою. Поэтому на майские иды ты как самый преданный мне человек пойдешь и убьешь Ивана Сальватора.
– Как? Спасителя Цезаря?!
– в страхе воскликнул центурион.
– К черту этого Спасителя!
– в бешенстве закричал Антоний.
– Если бы не я, убивший сразу Трибония и еще пару сенаторов и не защищавший яростно Цезаря, то нашего императора уже не было в живых. Этот чужеземец лишь предупредил Цезаря о заговоре, а предупреждали нашего царя все: и предсказатели, и осведомители, и его жена и даже кони! А спас нашего императора не он, а я, Марк Антоний, и верные царю войска. Так что, какой к Харону он спаситель этот неизвестно откуда взявшийся славянин. И боги тут не причем! Он околдовал Цезаря каким-то чарами. И он вовсе не полубог, он смертный человек, я видел кровь на его теле. К тому же он мой злейший враг и значит враг Рима. Цезарь потом поймет, что пригрел на груди змею, но, возможно, это будет поздно. Так что, доблестный Поллион, убей славянина и ничего не бойся, я второе лицо в государстве и вскоре стану первым. А ты станешь начальником конницы за преданность и молчаливость...
– О, благодарю за щедрость, мой славный Антоний!..
– ...И получишь дом, угодья и много денег
– О, благодарю, Антоний великодушный!..
– Когда убьешь врага Рима, кинжал подбрось в дом к трибуну Квинту Фаррелу. И затем арестуй трибуна, а я его до прибытия Цезаря из похода казню. Так я устраню двух соперников за сердце Домиции и одного соперника за власть. Иди, Поллион и жди моего приказа.
– Как скажите, доблестный Антоний, приду по первому зову, - центурион приложил кулак правой руки к левому плечу, слегка поклонился и вышел из кабинета патрона.