Конунг 2: Треверская авантюра
Шрифт:
Высшего, среднего или хотя бы начального военного образование – нет. И где учат мальчиков владеть оружием? Правильно – дома. А если там не то, что некому, а и самого оружия считай, что и нет?
В набег на дальних соседей, хочешь или нет, возьмут тебя вряд ли. Разве что бесправным слугой в виде исключения и для личного одолжения… А там уже повезет-не повезет.
И из всей это детско-юношеской трагедии есть единственное исключение. Как ни парадоксально, на него могут рассчитывать сыновья рабынь и служанок ярла, от воинов его же хирда. Ну, или от каких-нибудь заезжих
При дворе не голодают, поэтому если задатки сработали, мальчик имеет шансы вырасти крепким парнем, а потом – из бесправного байстрюка выучится и пополнить элиту здешнего общества. Эдакий ограниченный «социальный лифт» для самых бесправных.
И тут Игорь подумал: стоп, вокруг полно желающих, но не имеющих шанса! Почему бы не выбрать из них ребят покрепче и не поднатаскать за ближайшие три-четыре месяца (из оставшихся пяти-шести до «главных событий» у токсандров)?!
Вы, конечно, возразите: как, мол, так, невозможно сделать опытного дружинника из пацана за такой короткий срок! И будете правы. Частично. Потому что «дружинника-хирдмана», прекрасного индивидуального бойца – нет. Но солдата, способного худо-бедно (а при определенных условиях и совершенно на равных), противостоять ополчению любого племени, которое чаще всего в строю только стоять и умеет, – еще как!
В этой еретической мысли экс-журналиста укрепила расхожая фраза бывшего французского императора о том, что два мамлюка – побьют трех французов, но сто лягушатников уже могут не бояться того же числа врагов, а тысяча – будет гонять ссаными тряпками армию отличных индивидуальных бойцов27. Просто из-за того, что чаще маршировали в ногу.
Среди ивингов таких желающих, набрать удалось меньше шести десятков, но в этом высокогорном анклаве племени и народу-то жило немного. По сравнению с густонаселенной дельтой Рихаса.
Поэтому Игорь и собирался вместе с хирдом проторчать минимум месяц в окрестностях Линкебанка, как одного из крупнейших торговых городов огромной реки. Однако уже к середине четвертой недели стало понятно: план будет выполнен досрочно. Необходимости посещать другие города – нет.
Приятнее всего собирать добровольцев оказалось среди семей гостеприимных сельских бондов, а также слуг и поденщиков богатых землевладельцев. Здесь это происходило уже описанным веселым и увлекательным способом. Да и сами юноши, нельзя не признать, были покрепче и редко обижены здоровьем. В отличие от самых бедных, но густонаселенных городских предместий Линкебанка.
Здесь рекрутеры встретили наибольший выбор и несравнимое число желающих. Их, конечно, приходилось тщательно проверять, но зато поток желающих не уменьшился до сих пор. На вчерашнем совете, например, все десятники согласились с логичным выводом: при необходимости набрать можно было и вдвое от задуманного.
Однако Игорь решил не распылять силы, и увеличил квоту с 300 только до 360 юношей, приказав отобрать лучших из лучших. Все же и для тридцати дюжин кандидатов, непросто будет набрать наставников, среди всего лишь 138 хускарлов.
* * *
Окрестности
В последние пару дней, перед тем как наконец-то попробовать покинуть город, стоянка хирда превратилась в какое-то причудливое сочетание пионерского лагеря из советских 70-80-ых годов, и эдакого мультяшного уголка ГУЛАГа. Понятно, что это про чуть более отдаленное российское прошлое.
Здешние юноши в 14-17 лет – это вполне сформировавшиеся мужчины, полностью готовые к взрослой жизни. Просто в силу возраста те из них, кому предоставили или навязали такую возможность, все еще способны на неожиданные поступки. Например, плюнуть на судьбу приживалы у старшего брата-наследника, и рвануть становиться воином…
Все 360 парней еще на стадии отбора прошли через внимательную комиссию из опытнейших хирдманов, поэтому сразу четко знали к чему их будут готовить в первую очередь. Никто изначально и не рассчитывал, успеть в такой короткий срок сделать привычных дружинников-универсалов. Поэтому основная масса кандидатов должна была стать алебардщиками.
И это было главным – концептуальным новшеством. Настоящим прогрессорством, вместо унитарного патрона, командирской башенки, или даже просто рецепта пороха.
Само оружие, конечно же, было известно. Но вот превращать его в главное снаряжение группы бойцов – это пока никто не пробовал. По меньшей мере, среди фризов.
Во-первых, секира на длинном 2-2,5-метровом копейном древке, с крюком и копейным же острием – стоила на порядок дороже привычного и простого оружия. Ведь его, в отличие от алебарды, можно было клепать и из самого плохого железа.
Во-вторых, при отсутствии «инфернального» внешнего врага, как и в раздробленной Руси начала XII века, на побережье большинство конфликтов решались быстро и с помощью небольших собственных или наемных дружин. Батавам же, в их степях и лесостепях, чаше приходилось действовать с седла и применять лук, чем схватываться со своими традиционными противниками лоб в лоб.
Поэтому – одно дело велеть сковать некоторое число алебард, чтобы в трудный час рубить штурмующих стены собственного дома, а другое – раздать в десять раз более дорогую приспособу небогатым бондам. Пусть и временно, но с неизвестным результатом.
Когда десятники наконец-то узнали эту часть плана, сразу их одолело продолжительное молчание. Потом, пошушукавшись и, с подсказки Игорь, поэкспериментировав, согласились, что два-три ополченца с алебардой, точно будут опасны даже опытному воину. Особенно в строю.
Это была высокая оценка. Учитывая, что при стандартном раскладе, стараясь атаковать пусть и не лоб в лоб, но хирды профессионалов легко громили пятикратно превосходившее их ополчение.
Правда, большинство из их юных кандидатов, пока оружие видели не больше одного раза, да и то – в ознакомительных целях и в руках наставников. Единственное исключение сделали для пяти дюжин лучников, собранных в отдельный отряд. В основном – еще только будущих стрелков. Вот они – уже вовсю совмещали владение оружием с шагистикой.