Конвеер

Московцев Федор

– Ответ такой, Слава: нам платит господин Разгон, а не Штрум, поэтому мы должны обеспечить безопасность нашему подзащитному.

В обоих полковниках чувствовалась сдержанная сила и величавая простота, что не могло не вызвать уважения. Уваров положил на стол блокнот, раскрыл его на чистой странице, вынул из кармана перьевую ручку, снял колпачок:

– Так, Андрей, давай по порядку, не торопясь: Блайвас, Коршунов, Штрум, Фольксштурм…

И Андрей изложил всё но новой – подробно, с именами-фамилиями, адресами, телефонами и самыми тонкими нюансами. Когда закончил, Иосиф Григоревич, улыбаясь, подытожил:

– Конечно, пацанов-патриотов жалко, но государственное дело же нужно делать. В конце концов, если

от этого и проигрывает кто-нибудь, то только Штрум, а выигрывает вся страна.

Посмотрев на Уварова, прибавил:

– Будем посмотреть, что с этим сделать, заранее могу сказать, что потребуются дополнительные средства. Питерский УВД их радостно примет, ибо сказано: ни одна собака через колбасу не переступит. И произведет замену объекта.

С видом блаженствующей жертвы Андрей напомнил про конфискованный склад. Уваров ткнул ручкой в соответсвующие пометки в своем блокноте: «Уже взял на карандаш. Вызволить твой товар – это самое простое из того, что нам предстоит сделать». Андрей удивленно и с некоторым восхищением взглянул на своих спасителей. Задумчивый Уваров вернул Андрея к тому месту его истории, когда Блайвас просил Штрума забесплатно подогнать бойцов для охраны Коршунова:

– Что, говоришь, эти шестёрки обманывают Хозяина?

И сделал пометки в своём в блокноте. Иосиф Григорьевич насмешливо скосил глаза:

– Согласен с московскими коллегами. Осмелюсь поделиться своими скудными мыслями. Сохранять привилегию умереть на российской земле для одних только русских было бы равносильным установлению несправедливой привилегии. Для инородцев идея смерти в России получает религиозную, мистическую окраску; она становится чем-то положительным, приобретает какие-то достоинства. Кара есть долг по отношению к мигрантам-инородцам, и лишать их её значит умалять их права.

Прощаясь с полковниками, Андрей изысканно поблагодарил их и почувствовал, что провёл время с пользой. Впервые в его жизнь вмешались тайные учреждения, управляющие людьми и мирозданием. Со своей безопасностью он решил вопрос, правда денег не прибавилось. Если потерять бизнес, то и средств не будет на адвокатов. Но блеснувшая на миг радость смешалась с печалью и утонула в печали. Придя домой, он вспомнил про семь миллионов, которые должен раздобыть к понедельнику, и ему стало страшно. Против Ансимовых и Быстровых его защитники могут оказаться беззащитными. Все попытки к безопасности окажутся тщетными.

Глава 54

В этой двухдневной поездке Андрей чувствовал себя как пленник, выпущенный на свободу из тюрьмы под честное слово. И вот, время побывки закончилось, пора возвращаться, и неизвестно что впереди. С женой так и не определились, она не услышала в его голосе твёрдых ноток: «Собирайся, Мариам, собирай ребёнка, и поехали в Питер! Насовсем!» Вместо этого опять прозвучало что-то витиеватое: «Ну как ты сочтёшь нужным…» И так уже четыре года. Семья фактически живёт порознь. Поначалу вообще все родственники были против переезда. Но Андрей уехал, потому что от Игоря Быстрова поступило предложение, от которого невозможно отказаться. Потом родители убедительно посоветовали: нечего разрываться на два города, либо Питер, либо Волгоград, что это за бесконечная езда между двумя городами да еще командировки по всему Югу России! Они много чего советовали, но Андрей никого не слушал. Мариам приезжала к нему в Питер, но ей было трудно управляться с ребёнком одной, без бабушек, тётушек и прочих многочисленных родственников. Она пребывала в неуверенности, достаточно ли прочно положение мужа в чужом городе. И, как говорится, нет ничего более постоянного, чем временные сооружения. Теперь, когда приобретена просторная трехкомнатная квартира в строящемся жилом комплексе «Морской Фасад» на Васильевском острове (дом вот-вот сдадут), когда финансовое

положение настолько укрепилось, что Андрей затеял сайд-проект (Северный Альянс, плюс интернет-сайт Razgon-net)… вдруг замаячила реальная возможность потерять не только петербургский бизнес, но вообще потерять всё!

Глава 55

Нечасто Радько и Блайвас показывались в офисе по выходным дням, но сейчас они в авральном режиме готовились к открытию автосалона и целый день катались по маршруту набережная Мойки – улица Трефолева (арендованное ими помещение на заводе Балт-Электро имело выход на улицу Трефолева). Переговорив с телевизионщиками, Блайвас включил телевизор. На экране появился смешливый круглолицый парень – то была запись передачи, которую на днях должны дать в эфир по местному телевидению.

«… мы сделали очередное предложение. Вместе с партнерами и банковскими институтами построить в первую очередь промышленные здания, которые будем сдавать в аренду, чтобы они там установили свои ресурсы и не тратили деньги на строительство. Новый проект называется «А-парк», мы готовы отдать под него 25 000 кв. м площадей. Реализация наших проектов подтверждена финансово: нам удалось утвердить бизнес-план в Министерстве финансов, и сейчас мы выбираем кредитную программу в 10 млрд руб. В настоящий момент запущен проект Авто-Хамм – конвейерная сборка легендарных внедорожников Хаммер. Штамповка, сварка, окраска Хаммеров уже началась. Единственно, что строительство отложили на год. Конечно, полноценное производство будет не ранее, чем через 2 года».

Досмотрев ролик, в котором ведущий строил воздушные замки и в его речи было столько же правды, сколько на самом деле будет собрано новым предприятием новых джипов, они обсудили проект с автосалоном. Если две недели назад там царила мерзость запустения, то сейчас всё выглядит довольно пристойно. Мусор вывезли, станки-железки задвинули в дальний угол, повесили подвесной потолок, установили перегородки, мебель и устроили презентабельный холл. Осталось лишь стены выкрасить.

Дальнейший разговор был посвящен поиску ответа на извечный мужской вопрос «у кого толще болт?» и кто кому сколько надавал защекастиков. «Почему минет это когда "хуй сосут", ведь по факту его не только сосут? – допытывался Радько. – Чтоб красиво звучало “Соси, сучка”?! Минет – это общее определение оральных излишеств, производимых женщиной по отношению к мужчине. Туда входят и фелляция, и иррумация, и другие ротовые изврашения. При этом сосанием все это не ограничивается, далеко не ограничивается. Такие дела!»

Мысли Блайваса постоянно крутились возле того, как уменьшить издержки и максимизировать прибыль. Оборвав Радько на полуслове, он сказал:

– Бизнес в отстое – любой! Все хотят поиметь всё бесплатно, и мы с тобой в первую очередь. К чему эти важные техночлены и аренда? Мы могли бы снять передачу в студии и заявить, что находимся на нашем автосборочном заводе.

Тут со стороны холла донёсся шум, скрежет, в кабинет вбежал Лось – здоровенный охранник с лошадиной физиономией, из-за которой получил своё прозвище.

– Там менты!

Ему бы следовало степенно, как подобает приличному дворецкому, войти и доложить: «Менты, сэр!», ибо в следующую секунду в офис ворвались вооруженные люди в камуфляже, не удосужившиеся позвонить в дверь и воспользовавшиеся для её взлома специнструментом. Они взяли всех присутствующих на мушку. В прихожей раздались тяжелые шаги – кто-то очень массивный ступал по ламинату. Радько и Блайвас напряженно уставились на дверной проём. Мгновение, и в нём появился крупный пятидесятилетний мужчина с красным лицом и медвежьим телосложением. Они сразу узнали его – то был Юрий Пышный, который, десять лет назад, будучи сотрудником УБОП, доставил им массу неприятностей. Он уселся в кресло напротив Блайваса: