Конвой. Схватка без правил. Возвращение не предусмотрено. Ультиматум
Шрифт:
– Прошу прощения, сэр. – В тесное помещение, где сидели Ник и Дзефирелли. протиснулся человек, одетый в глухую черную одежду. – Скоро контрольная точка, сэр. Какие будут указания?
– Указания? – Колин сделал еще один глоток пива и заметил, что вовсе не чувствует вкуса. Хотя какое это имело значение, ведь главное в пиве – пузырьки.
– Онслейм, дружище.
– Онслейм? – не поверив, переспросил подчиненный. Но тут же поклонился и вышел вон. Ник даже не понял, куда он делся, поскольку никаких дверей здесь не было.
63
На
В город ехали примерно на таком же автомобиле, что возил их на Ловусе. Даже шофер выглядел столь же мрачным и молчаливым.
– Куда мы едем? – уже в который раз спрашивал у Дзефирелли Ник, и тот повторял свой неизменный жест – пожимал плечами.
«Ну и хрен с тобой», – решил Ламберт и снова впал в апатию. Скоро впереди, в туманной голубоватой дымке, показались белоснежные горы. Ламберт не успел выразить свое восхищение этим феноменом природы, как вдруг понял, что эти громады являют собой не что иное, как человеческие муравейники. По мере того как автомобиль приближался к городу, в расположении «гор» начал различаться какой-то закономерный порядок и архитектурные повторения.
– Впервые здесь? – угадал Дзефирелли.
– Да, – коротко ответил Ник.
– Тогда вас ожидает еще много сюрпризов.
Ник покосился на Колина, но ничего не сказал. Слишком уж двусмысленно прозвучало это предположение.
– Горди, сделай проверку на хвост, – сказал Дзефирелли, и шофер, едва заметно кивнув, прибавил газу. Машина легко ускорилась и продолжала набирать обороты. Ее неброская внешность была обманчива, и под капотом автомобиля скрывалась едва ли не судовая установка.
Дзефирелли оглянулся, но не заметил позади никаких нервных маневров. Нельзя было исключать, что его вели мастера следа, тогда заметить что-то было чрезвычайно сложно.
Между тем Горди продолжал демонстрировать чудеса экстренного вождения. Он уходил на дорожные развязки и в последний момент возвращался обратно, нещадно подрезая огромные грузовики и заставляя их скрипеть тормозами. Потом машина пролетела через несколько туннелей, и в двух из них Горди менял движение на противоположное.
Словом, он старался, как мог, и если бы был хвост, он непременно дал бы о себе знать.
– Хорошо, Горди, достаточно. Езжай по прежнему маршруту, – разрешил Дзефирелли и, откинувшись на сиденье, прикрыл глаза.
Однако хвост все-таки был. Одиночный автомобиль следовал за машиной Колина от самого порта, но, когда началась проверка, преследование прекратили Эти люди были знакомы с приемами Дзефирелли и понимали, что следить за ним нужно иначе. К их услугам были гостиничные портье, доступ в полицейскую систему наблюдения, подразделения контрразведки и множество других служб.
Однако до поры Дзефирелли им не мешал. Вернее, мешал, но не до такой степени, чтобы вставал вопрос о его ликвидации. Пока Колина можно было контролировать, он был неопасен.
Случалось даже, с ним играли в обмен информацией. Что-то у него покупали, что-то ему продавали.
Дзефирелли считали хорошим игроком, и не исключалось, что он о чем-то догадывается, но, безусловно, лишь о каких-то незначительных деталях, иначе бы он уже не ходил по этому свету.
Тем временем, безо всякого хвоста, вся информация о передвижении Дзефирелли и еще одного автомобиля с его охраной поступала на терминал мистера Клауса Фарбиндера, имевшего официальную должность шефа безопасности компании «Слоу Энд». Штаты службы безопасности были слегка раздуты, однако и этого было мало, поэтому аналитические отделы выступали в качестве исследовательского крыла компании и «Слоу» имела на это отдельный патент.
Фарбиндер прогладывал текстовые донесения, цифровые фото и целые ролики, на ходу отбрасывая второстепенное и выделяя то, что, по его мнению, должно было заинтересовать начальство. После обработки пакеты информации отправлялись мистеру Козинскому – главе «Слоу Энд».
– Клаус, сегодня в шестнадцать ноль-ноль прошу ко мне. Будут все начальники отделов, – Голосом Козинского проговорил навесной аудиобаг.
– Есть, сэр, – отозвался Фарбиндер и начал подводить итоги очередного массива информации.
Впрочем, напряжение уже спало, и агенты посылали все меньше сообщений. Дзефирелли добрался до отеля, и теперь в ход шли мобильные устройства шпионажа, а также подкупленные горничные и даже проститутки.
В шестнадцать ноль-ноль все были у Козинского. Семь человек – семь отделов безопасности, включая три аналитических. Из этих семи присутствующих только двое – Фарбиндер и Маленков – знали, что Козинский – это полковник Гумай Эренвой, руководитель местной резидентуры. Остальные были уверены, что Козинский просто умный малый, умеющий зарабатывать на получении и продаже горячей информации. Считалось, что под видом «Слоу Энд» растет и развивается частная спецслужба, что запрещалось законодательством, однако факт нарушения закона только добавлял компании черты подлинности.
Когда собрались все, Козигтекий коротко обрисовал ситуацию с проектами, которыми в данный момент интересовалась компания, и заслушал короткие отчеты и мнения начальников отделов. На все это ушло не более двадцати минут. Затем Козинский раздал несколько незначительных указаний и отпустил всех, кроме Клауса Фарбиндера и Лео Маленкова, что не могло ни у кого вызвать подозрений, поскольку всякий раз начальник оставлял у себя кого-то из командиров.
Когда в кабинете остались только трое, Козинский глубоко вздохнул и произнес: