Копье чужой судьбы

Князева Анна

В разговор вмешался Кирбик:

– Простите, это моя вина, не углядел. – Он перевел глаза на Сергея. – Тот человек подошел, когда мы с вами разговаривали. Он стоял за вашей спиной, в нескольких метрах. Я краем глаза видел его, но не узнал.

Иванов, не слушая Кирбика, снова спросил девушку:

– Что было потом?

– Он ушел.

– Очень хорошо. Потом он ушел. – Взглянув на Сергея, Иванов коротко бросил: – Идем.

В комнате охранника он показал небольшой фрагмент записи с камеры наблюдения. Сергей увидел,

как в дверях появился лысоватый мужчина с хвостиком. Глядя на то, как он подходит к стойке ресепшен, Дуло спросил:

– Уверен, что это тот самый?

Иванов ткнул пальцем в другой монитор, где на кадре застыли Пиньера и его визитер.

– Точно он. Я когда увидел, сделал увеличение, распечатал и сразу рванул вниз, но не успел. Что было дальше – сам видел.

– И где нам его искать?

– Если бы знать…

– Ладно, по крайней мере теперь у нас есть его фотография.

– Слава богу, успели установить новые камеры…

– Это – вовремя, – подтвердил Дуло. – Распечатай несколько экземпляров, увезу в комитет, пускай в базе поищут.

В маршрутку заскочил мужчина лет тридцати. Невысокий, волосы забраны в хвост, в темных очках, за которыми не было видно глаз. На узких, почти женских плечах – джинсовая курточка, из-под которой вываливался дряблый живот. Ноги толстые, при этом сам – далеко не толстяк.

Вместе с пассажиром в салон заползла липкая вонь дешевого парфюма, с ходу подавившая запах бензина.

Полина нехотя убрала сумку. Мужчина плюхнулся рядом с ней, продолжая говорить по телефону. В ответ на просьбу передать водителю деньги буркнул:

– Собер-р-ите со всех, потом пер-р-р-редавайте… – картавил он за троих.

Поскольку собирать было не с кого, деньги уже собрали, водителю передали деньги и без него.

Чувствуя жуткую неприязнь, Полина без стеснения изучала лицо пассажира. Нос его выглядел бутафорским и казался приделанным к массивной оправе очков. Щеки, лоб и мясистые губы лоснились масляным блеском. На макушке светилась круглая плешь.

Он продолжал говорить, сильно грассируя:

– Я свои деньги все равно получу. А если говоришь, что сучка твоя виновата, скинь по СМС ее адресок. Скинь-скинь. Мы эту мразь… Запомнит раз и навсегда.

Он угрожал и ругался, как будто в маршрутке никого не было. Все слушали и молчали.

В его манере все было мерзким: картавая речь, суетливость, агрессия. Закончив разговор, картавый снова набрал номер:

– Это я… – Ему что-то ответили, и он втянул голову в плечи. – Понял… Все понял.

Разговор закончился. Вслед за ним еще один звонок.

– Дай Леху. Спит? Разбуди. Он всегда просыпается, когда я звоню. Буди-буди. Он подходит к телефону, когда я… – Картавый на мгновенье прервался, чтобы крикнуть водителю: – На Антонова-Овсиенко останови, – и снова заговорил в телефон: – Ну, давай, иди его разбуди…

В это время

маршрутка остановилась, и он выпрыгнул.

Вонь исчезла вместе с ее носителем. В маршрутку зашла ангелоподобная девушка и села на его место. Полина еле сдержалась, чтобы ее не согнать. Ей казалось, что сиденье пропиталось негативом и вонью.

Она отвернулась и стала смотреть в окно. Сквозь стекло Полина разглядела недавнего пассажира, который переходил улицу. Двигался напористо, энергично, как будто стремился на чей-то зов. Не переставая разговаривать по телефону, резко взмахивал бумажным пакетом из «Макдоналдса».

Раздался глухой звук, мужчина взлетел в воздух. Сбившая его машина уехала. К моменту его приземления подоспела другая, он влепился в нее, чтобы снова взлететь и потом упасть на раскаленный асфальт.

Скрип тормозов, крики ужаса… Рваный пакет с едой отбросило в сторону. Встречные машины плющили гамбургеры: мясной фарш с майонезом напоминал вытекшие мозги.

– Вы еще здесь? – спросил портье.

– С какой целью интересуетесь? – Дуло облокотился на стойку и осмотрел вестибюль.

– Простите, я ничего не имел в виду.

– У меня к вам еще одно дело, Эдуард Васильевич. Вещи старика перенесли в камеру хранения?

– Вчера, – сказал Кирбик.

– Сможем их по-быстрому осмотреть?

– Идемте. – Портье взял ключи и, выйдя из-за стойки, направился в кладовую. – Пожалуйста. – Он распахнул дверь и спросил: – Мне остаться? Могу подождать за дверью.

– Не нужно, – ответил Дуло. – Где они?

– Да вот же: два чемодана и саквояж.

– Что ж, начнем… – Сергей взялся за чемодан, что стоял ближе, раскрыл его и быстро перебрал сваленные в него вещи. – Кто упаковывал?

– Горничная.

– Старик был аккуратист. Из уважения к покойнику могли бы сложить по-человечески. – Он закрыл первый чемодан и взял другой.

– Не такой уж он аккуратист, – заметил Кирбик.

– Откуда такие сведения? – между делом спросил Сергей.

Эдуард Васильевич раскрыл первый чемодан и вытащил оттуда бордовый халат.

– Перхоть… На воротнике.

Дуло покосился на халат, продолжая перебирать одежду во втором чемодане.

Не дождавшись ответа, Кирбик спрятал халат и щелкнул замками.

– Ага, вот. – Сергей вытащил на свет кремовые брюки. – Как вы думаете, можно их назвать светло-серыми?

– С большой натяжкой.

Сергей нашел летние туфли.

– Теперь обувь… Посмотрим на дырочки.

– Их нет, – деликатно заметил Кирбик.

– А эти пятнышки?

– Это тиснение.

– Мог заспанный человек принять тиснение за дырочки?

– Смотря какой человек.

– Официант Ягупов.

– Этот мог.

– Вот и я говорю… Надо сфотографировать. – Сергей сделал несколько снимков на телефон. – Не знаете, Ягупов сегодня работает?