Копье Нептуна. Арабская весна. Первая и вторая книги
Шрифт:
Хаджи опять попытались наступать — и отступили, оттаскивая своих людей. Сержант услышал резкие хлопки справа, повернулся — у одного из окон занимал позицию снайпер котиков. Он показал большой палец и снова приник к прицелу.
Непонятно, чем бы это все закончилось — хаджи, потерпев неудачу в лобовом штурме явно пошли бы в обход, не отступили бы — они вообще никогда не отступали. Но тут — на улице отбойным молотком загромыхала скорострельная автоматическая пушка и сержант понял, что пришли свои. Американская
Радости не было. Была лишь усталость и злость. На себя, на все это дерьмо, на свою страну, которая посылает их в бой, но запрещает воевать, изобретая какие-то гуманные методы ведения войны, в то время как противная сторона гуманизма отнюдь не придерживается. Они воевали уже почти тринадцать лет — и если бы кто знал, за что…
Бронетранспортер — судя по звуку — остановился у забора. Его было видно — точнее, было видно часть башни, и она не слишком-то походила на башню LAV-25 или нового AMT [143] , какие он видел пока только на картинках…
143
Advanced marines transporter — новейший тяжелый плавающий БТР, которым начали потихоньку заменять AAV-7. В отличие от AAV — колесный, а не гусеничный.
Несколько человек зашли во двор — незнакомая, серо-синяя пятнистая форма, темно-синие, почти черные береты. Американские карабины М4 с подствольными гранатометами в руках, какой-то необычного вида пулемет — хотя по очертаниям тот же MAG.
— Стойте, где стоите! Кто вы нахрен такие!?
— Легче, американец — крикнул в ответ офицер — десятый горнострелковый корпус, экспедиционные силы, армия Пакистана. Мы пришли, чтобы помочь вам, свяжитесь с вашим командованием…
Здание. Следы от пуль на стенах, запах пороха. Прямо посреди дорожки из серой микрофибры — труп. Боевик в черной одежде с автоматом Калашникова. Запрокинутая голова, оскаленные зубы, борода…
— Сюда…
Сержант замедлил шаг — по запаху, по тому, как вели себя морские котики — он уже представлял, что ждет его впереди…
Комната. Вероятно, какая-то кладовка, потому что без окон. Примитивный штатив, камера. Срезанная ковровая дорожка, наспех пришпиленная к стене, поверх этого — черный флаг с саблей и шахадой. Нет Бога кроме Аллаха и Мохаммед пророк его.
— Они притащили обоих морпехов сюда уже мертвыми — сказал котик — парни выполнили долг до конца. Просто хотели снять групповое видео. Остальных — зарезали уже здесь, на камеру. Извини, парень — мы не успели…
В маленькой комнатенке — крови было столько, что хлюпало под ногами. Среди тех, кому перерезали горло как барану — был подросток, лет десяти…
Все ближе и ближе к окончательному решению вопроса. Выжженная земля.
Сержант
Они вышли во дворик. У новенького китайского бронетранспортера пакистанских горнострелков — командир морских котиков ругался с офицером пакистанцев на смеси английского и пушту, используя совсем недипломатические выражения.
Вот и все…
— Мы подбросим тебя до посольства. Ты с дабл-Эй? [144]
Треск мотоциклетного мотора — подействовал на сержанта Гэтуика как удар током. Он развернулся, ища источник шума. Есть! На улицу — свернул небольшой мотоцикл, на водителе был черный шлем с тонированным забралом, за спиной был виден рюкзак, причем большой рюкзак и мотоцикл ехал в их сторону.
Только что прибывший из Афганистана сержант среагировал первым.
— Внимание, на три!
144
База Абдул Азиз, дабл-эй.
Пулеметная очередь ударила в мотоциклиста — и все взорвалось. Их со всей силы бросило на пакистанский бронетранспортер — и мир свернулся в одну нестерпимо яркую точку, примерно как тогда, когда выключаешь телевизор. А потом — погасла и она…
Сержант морской пехоты Джим Гэтуик пришел в себя уже на Дабл-эй, на летном поле. Он лежал на носилках, а рядом были еще носилки, и шипел турбинами С17, Фридом Берд. Птица свободы. Воздух гудел от садящихся и поднимающихся самолетов, кто-то орал так, что перекрикивал даже турбины С17. Потом — носилки подхватили и понесли в самолет.
На церемонии, состоявшейся в казармах морской пехоты в Вашингтоне, которые неподалеку от станции метро Фарагут — командующий Корпусом морской пехоты США приколол на грудь выздоравливающему сержанту Гэтуику две награды. Серебряную звезду — за выдающее мужество, проявленное в боевой обстановке и Пурпурное сердце — за тяжелую контузию и осколочное ранение. Сержант уже знал, что командование Морской пехоты представляло его к Почетной Медали Конгресса как и деда — но поступил отказ, потому что он не погиб в бою. Если бы погиб…
В тот же день — стало известно о массовой казни в Эр-Рияде — за вооруженный мятеж в один день повесили двести сорок человек. Вешали с утра до ночи, палачей не хватало. Еще более тысячи — ждали исполнения приговора, вынесенного чрезвычайным трибуналом. В интервью, данном телекомпании Аль-Джазира командующий десятым корпусом пакистанской армии сказал, что только массовое применение смертной казни способно восстановить порядок в стране — и поэтому они будут вешать, вешать и вешать.