Копия моего мужа
Шрифт:
Успокаиваюсь я только с рассветом, когда принимаю решение попросить прощения утром. В конце концов, если его и задел тот факт, что я назвала его именем Тимура, он никак этого не показал, а значит, вполне вероятно, что его это ничуть не задело. К счастью, я ничего в его жизни не значу, чтобы придавать этой ситуации большого значения.
В шесть часов утра в кроватке начинает шевелиться дочка. Кряхтит, поджимает ножки. Сна, как и не бывало. Я встаю с постели, меняю ей подгузник, кормлю молочной смесью из бутылочки. Вдыхаю младенческий
Не знаю, сколько я так сижу, обнимая её, но в конце концов схватываюсь — перекладываю дочку в кроватку, включаю видеоняню и переодевшись в джинсы и свитер спускаюсь на первый этаж, чтобы не упустить Тахирова. Знаю точно, что он ещё не уехал — на часах всего половина седьмого утра, слишком рано. Да и шума двигателя у дома я не слышала.
Когда подхожу к кухне, то улавливаю съедобный запах кулинарных шедевров от Ирины. Во рту моментально скапливается слюна, а желудок урчит, требуя еды.
— Рустам Ильдарович уже уехал? — спрашиваю помощницу будто, между прочим.
— Нет, у него важный звонок, — отвечает Ирина. — Отошел ненадолго в кабинет.
Я бросаю взгляд на нетронутый завтрак Тахирова и с нетерпением жду, когда он появится за завтраком. Изумительные блинчики со вкраплениями шоколада никак не лезут в горло. Я делаю мелкие глотки чая и то и дело поворачиваюсь назад в ожидании Рустама.
Когда слышу его твердые шаги за своей спиной, то оставляю даже чай. Выравниваю спину, чувствую легкое покалывание в области лопаток и заранее знаю, что он смотрит на меня своими чёрными глазами. Тахиров обходит меня из-за спины, садится за стол напротив и, не глядя в мою сторону, берёт в руку чашку с ароматным кофе.
Одет как всегда безукоризненно. Стильный смокинг темно-синего оттенка, белоснежная рубашка, часы со стальным ремешком, которые выглядывают из-под пиджака. На его лице красуется трехдневная щетина, которая придает ему особого шарма.
— Доброе утро, Лера, — слегка кивает в мою сторону, и я выдыхаю.
Даже если он и обиделся вчера, то сегодня его невозмутимое лицо не показывает никаких эмоций. Глаза смотрят холодно и ровно, в них больше нет порока и опасности. Я вновь тяну руку к чашке и грею об нее свои заледеневшие пальцы.
— Я ввожу новые правила, — неожиданно произносит Рустам и внутри меня всё шевелится от нахлынувшей паники.
Возможно интуитивно я чувствую, что случится нечто плохое для меня. Кусая губы от волнения внимательно на него смотрю — попробовать угадать, о чем пойдет речь даже не пытаюсь. Слишком он непредсказуемый человек.
— Какие правила? — спрашиваю тихо в надежде, что всё ещё можно изменить.
— Территорию особняка можешь покидать только ты одна, — произносит Рустам ледяным тоном. — Без Нади.
Я сжимаю и разжимаю пальцы. Думаю о том, что он шутит или разыгрывает меня. Шутит ведь? Но потом я вспоминаю, что
Следом за этими вопросами возникают следующие — если он не шутит, то почему так поступает? Мстит за вчерашнее? Так низко мстит? Я же хотела попросить прощения, правда хотела! Я согласна опять прийти к нему, сегодня же ночью. Буду выкрикивать его имя столько, сколько он того пожелает.
Протесты и буря негодования во мне поднимается ненадолго. Всё ясно и просто — Надюшка моя дочь, я имею на неё полное право, но есть одно важное «но» — я живу в доме Тахирова. А если я пользуюсь благами, которые он для меня предоставляет, то его правила я должна либо принять, либо уйти.
— Почему? — только и спрашиваю я. — Просто скажи — за что ты так со мной?
В уголках глах собираются слёзы и его образ плывет у меня перед глазами. Тахиров отставляет в сторону недопитый кофе и поднимается с места, совершенно не намереваясь слушать мою истерику.
— Ирина, спасибо за завтрак, — вежливо произносит он. — Хорошего дня, Лера.
Он проходит мимо меня, обдавая запахом совершенно нового древесно-пряного парфюма с нотами мускуса и имбиря. Мне хочется тряхнуть Рустама, взять за ворот идеально выглаженной рубашки и добиться от него живых эмоций и ответа, который бы устроил меня. И если он решил, что так просто от меня отделается, то глубоко в этом заблуждается.
Я поднимаюсь со стола под умоляющий взгляд Ирины и направляюсь за Рустамом. Выкрикиваю его имя и догоняю уже в прихожей. Тахиров медленно поворачивается в мою сторону и, сунув руки в карманы брюк, делает вид, что внимательно меня слушает.
— Что ты себе возомнил, Рустам? Ты думаешь, раз у тебя есть деньги, то ты повелитель мира? — выкрикиваю ему в лицо. — Я не собираюсь подчиняться твоим правилам, потому что считаю их абсурдными.
Он продолжает молчать и это ещё больше раззадоривает меня. Я подхожу к нему ближе, тычу указательным пальцем в грудь и продолжаю сыпать ругательства и обвинения, вместо прощения. Знаю, что потом, возможно, буду корить себя, но контролировать эмоции выше моих сил.
— Ты же специально так делаешь! Ты мстишь мне за вчерашнее!
Рустам приподнимает брови вверх, словно удивлен и отрицательно мотает головой, перехватив меня за кисть руки, продолжая удерживать её плотным кольцом.
— Я не мстил бы тебе так низко, Лера, — отвечает Тахиров ледяным тоном, глядя мне прямо в глаза. — Правила являются таковыми, потому что я так решил. И только.
Я смотрю на него снизу-вверх и замечаю как расширяются его зрачки. Он тоже возбужден и взвинчен, но в отличии от меня не впадает в истерику.
— Прости меня, — сдаюсь и выдыхаю. — Прости меня… за вчерашнее.