Корабельные новости

Пру Энни

– Твоя новая работа находится в Мучном мешке, так ведь? Это прямо напротив мыса Куойлов. По воде – мили две. По дороге – далеко. Раньше каждое утро и каждый вечер из Опрокинутой бухты в Якорный коготь ходил паром. Но, думаю, теперь его отменили. Вот если бы у тебя была лодка с мотором, ты бы мог переправляться сам.

– Как нам добраться до мыса Куойлов? – спросил он.

Тетушка ответила, что существует дорога, отходящая от главного шоссе, на карте она была обозначена пунктиром. Куойлу не нравились дороги, обозначенные

на карте пунктиром, которые он видел по пути. Присыпанные гравием грунтовки, напоминавшие стиральную доску, ведущие в никуда.

Они пропустили нужный съезд и проехали вперед, пока не показались топливные насосы. Дорожный знак: «Магазин Ай-Джи-Эс». Магазин располагался в небольшом доме. Темный зал. Позади прилавка виднелась кухня, на плите, плюясь паром, кипел чайник. Банни услышала смех, доносившийся из телевизора.

Ожидая, когда кто-нибудь выйдет к ним, Куойл осмотрел снегоступы, напоминавшие медвежьи лапы. Обошел торговый зал, разглядывая самодельные полки, открытые ящики с ножами для свежевания, иглами для починки сетей, мотками лески, резиновыми перчатками, банками с тушенкой, стопку кассет с приключенческими видеофильмами. Банни посматривала через дверцу морозильника на трубочки мороженого, покрытые бородавками инея.

Жуя какой-то хрящик, из кухни вышел мужчина с колючими, как осока, волосами, торчавшими из-под шапочки, на которой было вышито название французской фирмы – производителя велосипедов. В бесцветных брюках из неизвестно чьей шерсти. Разговаривала с ним тетушка. Куойл, чтобы позабавить детей, примерил шапку из тюленьей кожи, помог им выбирать сделанных из прищепок кукол с размалеванными улыбающимися лицами.

– Не подскажете дорогу к Опрокинутой бухте? – спросила тетушка.

Ни тени улыбки. Проглотил, ответил:

– Уже проехали. Отходит от главной дороги. Поедете обратно – будет справа. Сейчас там мало чего есть.

Он отвернулся. Его адамово яблоко на волосатой шее производило впечатление некоего странного полового органа.

Куойл, стоя у полки с комиксами, разглядывал гангстера, стреляющего из лазерной пушки в связанную женщину. Гангстеры всегда изображаются в зеленых костюмах. Он расплатился за кукол. Из пальцев мужчины выскользнули холодные монетки – сдача.

Трижды пришлось проехать туда-сюда по шоссе, прежде чем они заметили неровную дорожку, отходящую от главной дороги и взбегающую прямо в небо.

– Тетушка, боюсь, я по ней не проеду. И похоже, что она никуда не ведет.

– На ней есть колея, – ответила она, указывая на след от шин с глубоким рельефом протекторов.

Куойл свернул на сомнительную дорожку. Месиво грязи. След от колес исчез. Должно быть, машина повернула обратно,

подумал Куойл, которому хотелось сделать то же самое и отложить попытку на завтра. Или она провалилась в какую-то бездонную яму.

– А когда мы уже приедем? – спросила Банни, толкнув ногой спинку переднего сиденья. – Я устала ехать куда-то. Я хочу уже быть там. Я хочу надеть купальник и поиграть на пляже.

– Я тоже, – подхватила Саншайн, и обе принялись размеренно биться спинами о спинки своих сидений.

– Для этого сейчас слишком холодно. В такую погоду плавают только белые медведи. Но вы сможете бросать камни в воду. Тетушка, взгляни на карту, далеко еще? – От многодневного сидения за рулем у него болели руки.

Она немного попыхтела над картой.

– От съезда с главной дороги до Опрокинутой бухты семнадцать миль.

– Семнадцать миль по такой дороге?!

– А потом, – продолжила тетушка, словно не расслышав его возгласа, – еще одиннадцать до мыса Куойлов. До дома или того, что от него осталось. Сейчас эта дорога хоть обозначена на карте, в старые времена ее там не было. В такие места добирались на лодках. Ни у кого не было никаких машин. То асфальтированное шоссе, по которому мы ехали, – тоже новое, от начала до конца.

Однако подпись, отпечатавшаяся на горизонте суровым контуром скалистых вершин, свидетельствовала о том, что все здесь неизменно и нерушимо.

– Надеюсь, добравшись до Опрокинутой бухты, мы не обнаружим, что остальные одиннадцать миль надо преодолевать пешком. – Шуршание нейлонового рукава о руль.

– Не исключено. Тогда мы вернемся обратно. – Выражение лица у нее было отрешенное. Залив, казалось, рождался у нее в голове голубой галлюцинацией и потом материализовался.

Куойл сражался с дорогой.

«Машина развалилась на части на глухой овечьей тропе».

Спускались сумерки, машина еле поднялась еще на один градус. Они пробирались краями утесов. Внизу виднелась Опрокинутая бухта с брошенными покосившимися домами на берегу. Меркнущий свет. Впереди дорогу поглощала даль.

Куойл съехал на обочину и подумал: интересно, срывался ли кто-нибудь с этого обрыва, скрежеща металлом о скалу? Боковое ответвление дороги вело вниз по разрушенному крутому берегу бухты, усеянному галькой. Скорее ров, чем дорога.

– Думаю, сегодня нам до мыса не добраться, – сказал он. – Не стоит ехать дальше, пока мы не осмотрим дорогу при дневном свете.

– Надеюсь, ты не хочешь вернуться на основное шоссе? – беспокойно воскликнула тетушка. Они ведь были так близко к цели.

– А почему? – встряла Банни. – Я вот хочу в мотель, где есть телевизор и гамбургеры, и чипсы, которые можно есть в постели. И со светом, который выключается не сразу, а понемногу, пока крутишь рычажок. И телевизор можно включать и выключать специальной штуковиной, не вылезая из кровати.