Корабль Древних

Макоули Пол Дж.

Йама вспомнил, что рассказывал ему Тельмон, вспомнил урок из биологии.

— Общественные насекомые. Они живут сообществами, как пчелы и муравьи, — ответил он.

— Думаю, что когда-то они и правда были насекомыми. Они подверглись изменениям точно так же, как были преобразованы оригиналы других рас вашей ойкумены, когда их сюда перенесли. Термиты сохранили свою социальную структуру — королеву, мужских производителей, миллионы дочерей-работниц, солдат, строителей, — но их подтолкнули в социальном развитии. Каждый замок является действующим процессором, а все вместе они составляют единую громадную архитектурную конструкцию. Как миллионы насекомых в каждой колонии объединены

в один замок, так тысячи замков входят в единую мегаструктуру.

— Я ощущал их мысли. Чувствовал, что в замках идет мыслительный процесс, но я не знаю, о чем они думают.

Женщина улыбнулась и сказала:

— Я тоже не знаю. Но они отозвались на твой призыв, так что не бойся их. Они убили твоих врагов и, вполне возможно, создали ливень, загасивший костер. Это дело не сложное, надо просто изменить относительную разность электрического заряда между землей и воздухом. Твое могущество растет, Йамаманама. Я могу помочь тебе добраться до самых его пределов. Дорогой! Вдвоем мы сможем совершить великие дела! Прекратить эту глупую войну. Можем обрушить месть на головы тех, кто разрушил твой дом.

— Я как раз думал, известно ли тебе об этих событиях, — сказал Йама, вспомнив, о чем ему поведал эдил. — Подозреваю, что ты пользовалась оракулом в Храме Эолиса.

— Иногда я там тебя видела, но никогда не могла с тобой поговорить. Это меня так угнетало, зато теперь ты можешь разбудить оракулов полностью. Мы станем понимать друг друга. Ты жаждешь мести. Ты желаешь воссоединиться со своей настоящей семьей. Я хочу закончить войну. С моими знаниями и с твоей властью мы способны все это осуществить и добиться гораздо большего.

Йама вспомнил о человеке, который дал ему первую монету. Впоследствии ее отобрали у него в Департаменте Туземных Проблем.

— А тот отшельник — одно из твоих созданий? — спросил он.

— Я никого не создаю. Я не владею ничем, кроме знаний. Множество файлов теперь повреждено, но, к счастью, сохранившаяся часть очень велика. Безусловно, я знаю больше, чем любой другой в вашем странном мире.

— У тебя есть знания, но нет власти, а я, наоборот, обладаю могуществом, но не знаю, как им воспользоваться, как управлять. Можно сказать, что я переполнен силами, которые пользуются мною, как воспользовались термитами или псом преисподней. Возможно, и ты пользуешься мною посредством этой силы.

— Ты — мой тайный сообщник. Если помнишь, ты сам вызвал меня в храме. А когда ты оказался связанным в самом сердце костра, к кому ты воззвал?

— Как ты узнала про костер?

— Ну как же! Мне сообщили термиты. Ты взывал ко мне?

— Наверное, я взывал к Хранителям.

Женщина улыбнулась, показав мелкие белые и ровные зубы.

— Может, и к ним, но они не отозвались. И никогда не отзовутся, правда? Просто не могут. Они удалились туда, откуда свет не может выбраться до самого конца времен, когда испарится горизонт их Вселенной. О, разумеется, в стародавние времена их аватары могли слышать ваши молитвы и доводили их до Хранителей, но Хранители никогда не отвечали, просто не могли. Как известно, свет может падать в гравитационный Колодец Черной Дыры, но выйти оттуда нет. Йама знал. Об этом говорилось в последней суре Пуран.

— Мне довелось исследовать множество мест внутри этих окон, — сказала женщина. — Но нигде я не встретила и тени аватар. Вместе со мной они были здесь очень недолго, а теперь ушли. Ушли и следов не оставили.

— Их вытеснили еретики.

— Аватары уже были очень слабы, дорогой. В этой сети ужасно много древних разрушений. Еще задолго до еретиков здесь была война между машинами, которые отказывались служить,

и теми, что остались верны своим создателям. Война нанесла куда больше ущерба, чем все действия еретиков, вместе взятые. Но мы можем возродить этот мир, ты и я. Возможно, тебе даже удастся вернуть аватар. Подумай об этом, а что касается твоего спасения, я думаю, ты обратился к собственному «я». Если в тебя действительно вселилась какая-то сила, она, вероятно, является такой же твоей частью, как я — часть оракула. Я не могу существовать вне пространства оракулов, пока не могу, а то, что ты называешь своей силой, не может жить вне тебя. Следовательно, ты должен ей доверять, ведь ее жизнь зависит от твоей. Если бы она могла, то сделала бы тебя вечным.

Йама рассмеялся от этого явного богохульства. Теперь он ясно понимал, насколько ничтожна власть этой женщины. Одни слова, и она не знает, как ими на Йаму воздействовать. Он ее больше совсем не боялся.

— Все, кого создали Хранители, конечно, умрут, — сказал он, — но в последний, беспредельный момент времени они снова вернутся к жизни, к жизни вечной. Однако в первой жизни никто не вечен.

— Ты, может быть, станешь вечным. Я знаю о внедренном субстрате, который несут в себе все преображенные расы, но должна признаться, что суть его функций выходит за пределы моего понимания. Вероятно, он содействует накоплению информации внутри скрытых пространственных измерений. Мы знаем, что теоретически такое возможно, однако не владеем методикой проникновения в эти измерения и управления ими.

Тем не менее имеется много вариантов существования. Например, женщина оригинал моей личности множество раз умирала и возрождалась до того, как оказалась выброшена на этот чужой дикий берег. Здесь она умерла, но родится где-нибудь еще. А перед смертью она поселила свою копию в пространство оракулов. Эта копия — я. Меня должны были стереть, уничтожить, но за моим оригиналом пришли раньше, чем я выполнила свою задачу.

Женщина подняла руки, словно желая коснуться пальцами плеч. Что-то вроде жеста недоумения.

— Мой оригинал убили, ее корабль улетел, а я осталась влачить свои дни здесь и буду жить, пока существует мир. Мне так тяжело смотреть в этот мир и не быть в состоянии оказать ему помощь. Но все же, наверное, легче, чем иметь власть, чтобы помочь, и не уметь ею распорядиться.

— Значит, ты когда-то была живой?

— Ты меня не слушаешь? Я никогда не жила. Я — только копия с оригинала, а сама она тоже была копией с матрицы оригинала женщины, с которой мы все скопированы. Женщина-оригинал родилась миллионы лет назад. Она давным-давно умерла, но продолжает жить в целой цепочке копий. Она умирала и возрождалась множество раз. Вполне вероятно, что, когда Хранители замкнули пространство вокруг себя, она оказалась последним поистине человеческим существом. Мы надеялись, что это не так, и, может быть, корабль и правда сумеет найти остатки человечества где-нибудь в другом месте Галактики, но поиск может потребовать тысячи лет, даже если корабль клонировать.

Йама мало что понимал из ее речей, но думал, что, если женщину разговорить, она может ненароком сказать что-нибудь полезное.

Он сказал:

— Дождь сюда не попадает, что-то его удерживает, но мне хотелось бы развести костер. Свет не дает тепла, а я замерз. Слишком замерз, чтобы спать, а сил нет и спать хочется. Поговори со мной, я боюсь, что, если засну, уже не проснусь.

Он думал об отце, лежащем под целым ворохом меховых одеял в жарко натопленной маленькой комнате, о том, как холодны его руки. Туника Йамы все еще оставалась сырой, но он тем не менее ее надел и обхватил руками плечи.