Корабль палачей(Романы, повести, рассказы)
Шрифт:
— Мне нужно попасть в Австралию, — продолжал посетитель. — В Брисбен, где я исчезну, словно дым трубки на ветру, не причинив вам даже намека на неприятность. Конечно, вы можете сдать меня властям, но что это вам даст? Максимум — тысячу долларов вознаграждения. Я же даю вам пять. К этому можно добавить, что мне есть, что рассказать жандармам о том, какую дрянь вы перевозите на своем судне…
Он наклонился к Мурчисону и что-то прошептал ему на ухо. Мурчисон прикусил губу.
— Я сожалею, что вы назвали мне себя, — произнес он наконец, — но получается, что не
Ладно. Можете оставаться. Мы уходим в море завтра. Конечно, пять тысяч долларов…
Мурчисон порвал письмо, которое написал своей жене, письмо, полное сожалений и едва ли не отчаяния в связи с тем, что он не мог ничем помочь ей. Он написал ей другое письмо, к которому приложил чек на пять тысяч долларов.
Кей Харрис не походил на гангстеров, которых мы видим на экранах кинотеатров, бандитов с револьверами и дубинками. Это был симпатичный парень ростом в шесть футов, с большими синими глазами и ослепительными зубами. Ему вряд ли было больше двадцати пяти лет. Он говорил приятным голосом, и на его четко очерченных губах играла очаровательная улыбка.
Мурчисон, которому постоянно приходилось общаться с Харрисом, нередко думал, что дьявол иногда принимает весьма соблазнительный облик, чтобы добиться своей цели, так как рассматривал своего пассажира как дьявола во плоти. Этому весьма способствовало то, что о своих преступлениях он рассказывал, словно художник о своих любимых картинах:
— Видите ли, капитан, когда я очистил банк Тоуни, меня едва не схватили, потому что я умирал от смеха. Я до сих пор вижу перед собой физиономию старика-кассира за мгновение перед тем, как я пристрелил его. Он непрерывно бормотал: «Не стреляйте, нет, нет, не надо, у меня больное сердце…», и я так смеялся, что мне никак не удавалось выстрелить… А вы знаете историю с Вилкинсом?
— Нет, не знаю, — буркнул капитан.
— Вы с удовольствием услышите ее, капитан! Вилкинс получил двадцать пять тысяч долларов на скачках в Рочестере. У него имелось два сына, пяти и семи лет. Я похитил их и отправил отцу записку, в которой написал: «Вилкинс, пришлите мне 25 000 долларов, и я пришлю вам двух малышей».
Вилкинс немедленно выполнил мое требование, и я отправил ему двух малышей. Вы слушаете, капитан? Я отправил ему двух щенков!
— А дети?
— Послушайте, я что, похож на няньку? Я оставил их где-то… Кажется, в воде. Должен сказать, что вода оказалась очень глубокой…
Мне очень жаль, — продолжал гангстер, — что я провалил свое последнее дело, провалил совершенно жалким образом. Я имею в виду дело Рандольфа Мортона.
— Миллионера?
— Миллиардера, капитан. Молодой богач, писавший книги и сколотивший огромное состояние. Я устроил ему замечательную ловушку, в которой он должен был оставить уйму долларов и, весьма вероятно, свою молодую жизнь. Но в дело вмешалась толпа детективов, смешавших мне карты. Мне пришлось срочно искать себе раковину, чтобы укрыться. Этой раковиной оказался ваш «Дарлинг».
Мурчисон был вынужден ежедневно выслушивать подобные кошмарные истории. Они
Но пять тысяч долларов… Жена-расточительница… Три лодыря… Дочь, тащившая на прицепе потерявшего состояние лорда… Что-то изменилось в существовании моряка: обычно он спал глубоким сном, забывая во сне о всех заботах и неприятностях, но теперь его сны были заполнены жуткими кошмарами. Он то видел плавающие в толще воды тела детей, то слышал старика-кассира, кричавшего, что он принимает пилюли от грудной жабы…
Плавание прошло без серьезных неприятностей.
Незадолго до прихода «Дарлинга» в Брисбен Мурчисон зашел в кабину радиста и отправил какую-то радиограмму.
Три детектива, поднявшиеся на борт, вошли в штурманскую рубку и долго и внимательно рассматривали капитана и пассажира. Потом они засмеялись.
— Капитан Мурчисон, похоже, что ваш радист никогда не слушает новости!
— Это весьма возможно, потому что в море нас не очень интересуют новости. Я думаю, что мой радист предпочитает слушать музыку, а не всякую болтовню.
— Если бы он вел себя иначе, вы, возможно, уже знали бы, что Кей Харрис давно арестован и сейчас готовится занять свободное место на электрическом стуле.
— Не может быть! — воскликнул Мурчисон. — А что вы скажете об этом типе? — И он указал на своего пассажира, который, как казалось, забавлялся ситуацией. Потом он сказал:
— Простите меня, капитан, я назвал свое настоящее имя только однажды, да и то в другом контексте… Повторю его сейчас: я Рандольф Мортон.
— Миллиардер?
— И писатель. Я проделал это путешествие, чтобы вжиться в героя одной из моих будущих книг и узнать, как к его деятельности отнесется такой человек, как капитан Мурчисон, вынужденный выслушивать жуткие рассказы такого бандита, как Кей Харрис. И вы, капитан, все же решились выдать его полиции, что окончательно подорвало бы состояние ваших финансов. Вы согласитесь пожать мне руку?
Хотя капитана Мурчисона можно было счесть никуда не годным психологом, он легко прочитал в синих глазах своего пассажира, что для него отныне не существуют финансовые проблемы, включая долги, которые невозможно выплатить.
Три дома
Остров Барра в проливе Северный Минх — это очень странный остров, — заявил Варли, рулевой, и Трэш, первый матрос, постарался перещеголять его.
— Остров Сарс, расположенный немного дальше к северу, кажется мне гораздо более странным, и я ни за какие деньги не согласился бы вернуться на него.
— По-моему, я кое-что слышал о нем, — задумчиво сказал Варли. — Но, кажется, на нем никто не живет, не так ли?
— Как на всех этих скалистых островках, на которых нет пресной воды, но есть уютные бухты, в которых можно укрыться, когда начинает дуть «кошачий нос», на этом острове время от времени оказывается какой-нибудь рыбак с Гебридских островов.