Корабль странников (сборник)
Шрифт:
— А теперь едем, — сказал Уэрри.
Он распахнул входную дверь, и они вышли на улицу Далеко на юге горизонт полыхал тревожными алыми бликами. Это горел отель «Чинук».
9
Как и предсказывал Уэрри, вокруг отеля собралось множество зевак. Как на земле, так и в воздухе. Дороги близ отеля были заполнены автомобилями, а в небе роились все время меняющиеся созвездия огней летунов. С помощью лазерного проектора в воздухе был подвешен громадный знак, ярко-красные буквы которого гласили:
ОСТОРОЖНО! СУЩЕСТВУЕТ ОПАСНОСТЬ ДАЛЬНЕЙШИХ
ОСКОЛКИ СТЕКЛА РАЗЛЕТЯТСЯ НА БОЛЬШОЙ ПЛОЩАДИ!
ДЕРЖИТЕСЬ ПОДАЛЬШЕ!
А над всем этим, в самом центре пестрого хаоса, вознесся в заоблачную высь черный остов отеля «Чинук». Пламя так и не смогло осветить его целиком, и только нижние этажи здания трепетали в гигантском кольце оранжевого ореола.
— Мне почти жаль, что я засадил Бака, — сказал Уэрри, выбираясь из патрульного автомобиля. — Ему бы следовало посмотреть на это.
Хэссон закинул голову, стараясь охватить все зрелище целиком.
— И как ты думаешь, сколько он пробудет в тюрьме?
— Адвокаты должны выудить его оттуда примерно через час.
— Наверное, не стоило трудиться и сажать его.
— Для меня — стоило. За ним был должок. — Уэрри мстительно усмехнулся. — Пошли. Я хочу узнать, как там Генри.
Он направился к бессмысленно торчащим возле отеля пожарным машинам. Телевизионщики все еще работали. Их окружала толпа мужчин и женщин, воспользовавшихся телемониторами, чтобы наблюдать за происходящим в четырехстах метрах над их головами. Когда Уэрри и Хэссон подошли поближе, от толпы отделился Виктор Куигг и пошел к ним навстречу. Глаза у молодого человека расширились и потемнели от тревоги, сделав его юное лицо похожим на мордочку какого-то ночного зверька.
— Все в порядке? — спросил Уэрри. — Где Генри?
— Все еще там, наверху, Эл. Я не смог его отыскать!
— Ты хочешь сказать, что он все еще внутри отеля?
— Наверное. Он не мог бы выбраться оттуда так, чтобы кто-то его не заметил. Генри должен был держать связь.
Голос Куигга звучал устало и испуганно.
— Старый придурок… — Уэрри приподнялся на цыпочки, чтобы увидеть телеизображение отеля. — Похоже, пламя вот-вот прорвется на второй этаж. Как он будет выбираться?
— Я тоже хотел бы это знать. Эл, если с ним что-Нибудь случится…
Уэрри жестом велел молодому полицейскому замолчать.
— Из отеля есть еще один выход? Как насчет крыши?
— С крыши обязательно должен быть выход. Ребята пробирались туда именно так, но я не смог его найти, — сказал Куигг. — Там все равно что город, Эл. Всевозможные надстройки для механизмов, водонапорные баки и всякое такое.
— Ну, мы можем послать за ключами или взломать какую-нибудь дверь. — Уэрри задумался. — Только если мы заберемся внутрь и начнем спускаться, то скорее всего наступим на одну из бомб Бака. А может, все-таки рискнуть?
— Генри следовало бы держать с нами связь…
— А как насчет окон? — спросил Хэссон. — Разве там не найдется большого окна, которое можно было бы выбить кирпичом?
Уэрри мрачно помотал головой.
— Они все из взрывостойкого — взрывостойкого, подходяще, а? — мозаичного материала. Считается, что такие окна делают высотные дома психологически приемлемыми или что-то в этом духе…
— Понятно.
Хэссон приблизился к телевизионщикам и всмотрелся в изображение, которое передавал парящий в воздухе оператор. Архитектор отеля «Чинук» распространил художественный мотив
Уэрри обхватил ее рукой за плечи и повернул к дороге.
— Тебе нельзя здесь оставаться, золотко. Здесь опасно, и сейчас я…
— Тео исчез, — сказала она напряженным расстроенным голосом. — Я нигде не могу его найти.
— Наверное, улизнул со своими приятелями, — успокоил ее Уэрри. — Я с ним потом об этом поговорю.
Мэй сбросила его руку.
— Я всех обзвонила. Все места, где он бывает. Никто его сегодня не видел.
— Мэй, — нетерпеливо проговорил Уэрри, — разве ты не видишь, что я несколько занят?
— Он там наверху. — Ее слова звучали размеренно и, невыразительно, тяжесть уверенности лишила ее голос жизни — Ом там, наверху, в отеле…
— Глупости! Я хочу сказать, это же просто… глупо.
Мэй прижала ладонь ко лбу.
— Он иногда ночами летал с Барри Латцем, и они всегда летали в отель.
— Ты сама не знаешь, что болтаешь! — рявкнул Уэрри.
— Это правда.
— Если ты знала об этом, почему ничего не сказала мне? — заорал Уэрри, и лицо его исказилось нечеловеческой гримасой. — Это ты! Ты убила его!
Мэй закрыла глаза и упала бы на землю, если бы Хэссон и Уэрри одновременно не подхватили ее. Они вдвоем пронесли потерявшую сознание женщину несколько шагов и усадили на подножку ближайшего грузовика. Тут же стали собираться любопытные, но Куигг запрещающе раскинул руки и оттеснил их.
— Извини, извини, извини, — шептала Мэй. — Мне так жаль!
Уэрри взял ее лицо в ладони.
— Я не должен был говорить такого. Но только… только, Мэй, почему ты мне раньше об этом не сказала? Почему ты не дала мне знать?
— Я хотела, но не смогла.
— Не понимаю, — проговорил Уэрри почти про себя. — Я этого совершенно не понимаю. Если бы это был кто угодно, но Тео…
Хэссон почувствовал, как что-то поднялось у него из подсознания.
— Он это делал ради наркотиков, Мэй? Он, принимал эмпатин?
Она кивнула, и на ее щеках появились тонкие полоски слез.
— Почему он это делал, Мэй? — продолжал Хэссон, и вдруг все стало на свои места. — Он мог видеть, когда его принимал?
— Я никак не могла этого понять, — простонала сквозь слезы Мэй и схватилась за руку Уэрри. — Однажды ночью я застала Тео, когда он выбирался из окна своей спальни и собиралась сказать тебе, но мальчик умолял меня этого не делать. Тео сказал мне, что когда он с другими ребятами и они все приняли эмпатин, он иногда может видеть то, что видят они. Он говорил, это происходит какими-то вспышками. Он говорил о телепатии и тому подобном, Эл, и он был в таком отчаянии и это было так для него важно, а я один раз слышала, как ты говорил, что эмпатин и гестальтин и тому подобное не вредят.