Корабль умников
Шрифт:
Он засучил рукав и, достав из кармана складной нож, полоснул по мускулам предплечья.
Из глубокого разреза хлынула кровь.
– Смотрите.
Мэй, оказавшись рядом, поднесла к ране свои маленькие ладони.
Ее лицо выглядело бесстрастным.
Но через две секунды кровь начала сворачиваться. Через десять – перестала течь. Разрез на глазах рубцевался. А через минуту на месте открытой раны был тонкий шрам.
– Впечатляет, – улыбнулся брюнет. – Сеньорита, меня зовут Марио Кьянти.
Он галантно поцеловал даме руку.
–
– А у кого тут настоящее имя? – распахнув свои итальянские очи, с напускным простодушием ответил Кьянти.
– У меня, – спокойно объявил инициатор. – Капитан Сергей Прозоров.
Он представился даме. И Хонда Мэй назвала себя.
– Ники Тин, – помедлив, назвался репортер.
– Лу Брэндон, – щелкнул каблуками дюжий блондин.
Старик медлил дольше Ники.
– Зоран Чолич, – выдавил он, так, словно и сам отвык от звучания собственного имени.
– Какова цель экспедиции? – спросил Тин.
– Я говорил, планируется испытательный полет, – сказал Прозоров. – Капитан имеет право на некоторые изменения в программе.
– До какой степени?
– Исходя из обстановки. Не хочу вас обидеть, но иллюзий по поводу экипажа я не питаю. Нам всем, по каким–то причинам, хочется нелегально покинуть Солнечную систему. И до определенного момента наши интересы, видимо, совпадают. А дальше посмотрим. Исходя из обстановки.
Ники был удивлен.
Зеленый паренек – не так прост. Что же он затевает?
– Думаю, вы правы, капитан, – подумав, кивнул Брэндон. – И давайте пока остановимся на этом.
– Но лично я впервые вижу, чтобы экипаж набирался таким образом и так поспешно, – сказал Ники. – Мне кажется, капитан, вы рискуете.
– Мало времени. Качества любого из вас я проверю в деле. Мы все рискуем. Почему я должен быть исключением? Предварительный отбор вы – прошли.
– Если не секрет, капитан. Чем объясняется включение в экипаж господина Зорана Чолича? – Ники заметил, как напряглись желваки на лице старика. – Насколько я могу судить, он человек немолодой, а даже в ближнем космосе для пенсионеров – не так много работы. В чем же будут заключаться его обязанности?
– Как выяснилось, господин Чолич располагает уникальной информацией о политической обстановке, в ближнем и дальнем космосе. Он знает несколько ведущих космических языков. Кроме того, у него есть боевой опыт. Без сомнения, он ценный член экипажа.
Ники вновь был удивлен. Это где же старый хрыч приобрел такие знания? И что за боевые действия затевает Прозоров?
– Вижу сомнение в ваших глазах, на мой счет – тоже, – сказал капитан. – Могу поклясться, я не собираюсь атаковать Землю, как, впрочем, и ни одну из планет Солнечной системы и ее союзников. Не буду грабить торговые суда.
– Спасибо, мне теперь спокойнее… – пробормотал Ники.
– Сеньор Кьянти убедил меня в том, что смыслит в технике, земной и не только.
– Если кто сомневается – могу доказать, – объявил блондин. – Хоть сейчас.
– Не надо, – сказал Ники примирительно.
Какое–то время они все молчали, переглядываясь.
Каждый понимал: добиться взаимного доверия будет нелегко.
– Наш корабль строился на Луне, – прервал молчание капитан. – Сейчас находится там. Вы можете попасть на Луну в качестве туристов. Я пройду на военный космодром в своем качестве.
– А мы?
– Этот вопрос будем решать на месте. Исходя из обстановки. Вместо родной команды со мной должны полететь – вы.
Поймав взгляд Мэй, Тин вопросительно поднял брови.
И Мэй чуть заметно кивнула ему.
Глава пятая. НА ЛУНЕ КАК НА ЛУНЕ
На Луну они прибыли в один день.
Тин не сомневался, что каждый из них, кроме инициатора, воспользовался поддельным удостоверением личности.
Подделать можно все, купить можно все – были бы деньги. Но изготовить «липу», которая сошла бы за удостоверение пилота космических войск, пока еще не удавалось никому. По неписанному закону, действующему и в гражданском, и в военном флоте, капитан имел доступ к кораблю в любое время, даже если это новая, сверхсекретная разработка. То, что Прозоров сумеет попасть на свой корабль, на законном основании, сомнений, в общем–то, не вызывало.
А все остальные?
И взойти на борт нужно перед стартом, когда меры контроля станут предельно жесткими.
Они вяло обсуждали варианты в тихом углу гражданского космопорта, за аварийной лестницей на второй этаж. Понимали, что разговаривать в гостинице и за столиком кафе – небезопасно.
Сергея Прозорова с ними не было. Ему не следовало появляться в компании туристов, поскольку это могло бы заинтересовать ребят из Бюро и соответствующего отдела космических войск.
Ники посматривал в зал ожидания. Там ходили по делам, сидели или просто слонялись в ожидании отлета не только люди, но и представители иных гуманоидных рас, в основном энтойцы. И всюду сновали роботы, разных моделей и конструкций, лавируя между людьми, уворачиваясь друг от друга.
Иногда с потолка лились нежные голоса девушек, объявлявших о прибытии очередного рейса или приглашавших на посадку.
Но сейчас возникла часовая пауза.
И на высокой сцене, в дальнем конце огромного зала, выступал музыкальный ансамбль.
Певица в длинном сверкающем платье исполняла «Песню зияющих пустот». Инструменты звучали немного холодновато, отстраненно. И голос певицы – тоже. Но песня была такая, что ее трудно испортить, даже если она стала дежурным концертным номером в репертуаре заштатной группы.