Корабль уродов
Шрифт:
– Ну, та девушка, Юля. Ты… Прости, в общем, – меня будто вывернули наизнанку, и зачем я начала всё это, черт!
Джек смотрел непонимающе, затем насмешливо и, наконец, с откровенной издевкой. И в придачу к этому он сардонически захохотал.
– О, Вренна, ты подумала, я горюю по ней, подумала – что? У меня разбито сердце? Боже, как это мило. Ну, Вренна, это же ты у нас мастер по любовным страданиям, я-то что, куда мне!
– Заткнись.
Он продолжал сыпать остротами. Я попыталась ударить его по голове, но он с хохотом увернулся, и я ушла, мысленно проклиная его и жалея,
–
День ото дня Джек становился всё странней. История первосентябрьской ночи больше не повторялась, но вместо этого Джек повадился заводить со мною мутные, глубокомысленные беседы об изменяющемся мире и нашей собственной роли в этих изменениях.
– Алита говорила, ты отказывалась уезжать из Гвоздя, – рассуждал он, перейдя на частности. – Почему? Расскажи, как всё это было?
Я покосилась на него с подозрением – с каких пор его интересуют разговоры по душам?
– Ну, я не поверила сначала, – я пожала плечами. – Как так? Как это – «Равновесие нарушено, и мы потеряли всю нашу власть»? Что за… злобный розыгрыш? – я усмехнулась. – Я ведь вообще… представления не имела, как тут жить. Ну, ты понимаешь. Самой, среди людей…
– Но разве не этого ты хотела? Разве ты не мечтала о свободе?
– Ну как… Мечты мечтами, а реальность… Ты приучил меня к мысли, что это невозможно, так что я и не надеялась. Так, воображала иногда, но фантазии были настолько далеки от того, что здесь действительно происходит.
– То есть, ты разочарована?
– Ну. Пожалуй, можно так сказать.
Он опустил голову.
– И ты жалеешь? – он испытующе посмотрел на меня. – Хотела бы всё вернуть – чтобы стало как раньше?
Я вскинула брови, потом склонила голову, задумавшись.
– А черт его знает. Теперь меня уже в Замок не загонишь, – я одарила его «благодарным» взглядом. – Если бы всё вернулось, я всё равно не была бы прежней, я болталась бы, где хочу, как ты, Джек.
Он молчал.
– А ты сам как считаешь? Стало лучше?
– Ну как тебе сказать, Вренна… Лучше, хуже… Это ведь еще совсем не конец, – он сверкнул глазами.
– В смысле? – я нахмурилась.
Он скривил губы.
– А ты думаешь, всё так легко решится? Смотри шире. Сама говоришь: система сломана, равновесие нарушено. Если тарелку потихоньку сдвигать к краю стола, то в какой-то момент она с него сорвется. Сорвется и разобьется о кафель.
– Что?..
– Год назад наша тарелка сорвалась. Сама подумай, что будет дальше, – он внимательно заглянул мне в глаза. – Ты ведь понимаешь, о чём я.
Я фыркнула.
– Мы первые, на кого обрушится их гнев.
– Джек, ты бы себя слышал. Что за бред?
Он издал нервный смешок.
– Ладно, а вот другая сторона этого бреда. Кто-нибудь поймает тарелку и поставит обратно на стол. Да еще и приклеит.
– Я запуталась в твоих метафорах.
– Смотри. На кораблистах работали огромные предприятия, они делали треть мировой продукции всего. В том числе почти всю электронику, оружие, технику, стройматериалы. Без их повиновения будет просто немыслимый кризис. Но прежде – они поднимутся против людей. Они уже сейчас гораздо более агрессивные и кровожадные, а скоро
Я сложила руки на груди, закрываясь, а он с жаром продолжал.
– Если пустить дело на самотек, всё так и будет. Поэтому, скорее всего, нас заставят вернуться и как-то… всё исправить.
Зачем он рассказывает мне всё это? Я не хочу этого знать, я здесь ни при чём.
– Мы должны будем либо вернуться в Замки и блюсти Договор – либо как-то победить в войне с существами, которые в отличие от нас умеют делать оружие, которые…
– Джек, ну прекрасно! – взорвалась я. – Что мне теперь – пойти повеситься? Мы всё равно ничего не можем сделать, мы!.. – я развела руками. – Как-то оно всё решится, и… что будет, то будет.
Он наконец замолчал и странно смотрел на меня.
– Что? – не выдержала я.
– Как ты относишься к поездам?
– Что? – опешила я.
– Нам, возможно, нужно будет съездить в Штаман-Рейн – если мне удастся убедить кое-кого… Но ты не волнуйся, это недалеко – всего ночь на поезде.
– При чём это здесь?
– Ни при чём. Ты же хотела, чтобы я закрыл тему – я и закрыл.
Я никак не могла прекратить изумленно глазеть на него. Абсурдность выбивала почву из-под ног.
– Всегда бы так, – наконец пробормотала я. – А… что мы там забыли?
– Ну, скажем так, у меня там дела, и… мне может понадобиться твоя помощь.
– Помощь?
– Ладно, вот, – он поднялся с места и расправил плечи, будто только что справился с трудной задачей. – Я там тебе на месте всё объясню, а пока просто…
– Эй, я не соглашалась!..
Он развязно потрепал меня по голове, как питомца, я озверела – и он поспешил ретироваться на улицу. А я осталась сидеть в недоумении в пустой квартире. Нет, ну что за отношение? Когда? Зачем? Ну, правильно, к чему мне что-либо рассказывать.
Сказочник | 3
Маленькая серая фигурка замерла перед тяжелой чугунной дверью, нависающей над нею будто мистический голем. Ручка двери почернела от прикосновений – как и разъеденные дождями набалдашники на перилах.
Войти?
С одной стороны, ей не пристало бояться зловещего вида коренастых домишек.
С другой – что она там забыла? Джек ее с собой не звал, и, должно быть, нет ничего странного или страшного, что он до сих пор оттуда не вышел. Как знать – может, он до ночи собирается там сидеть?
Но ведь она поехала за ним. Поехала, потому что ее изводит неизвестность, потому что она хочет знать, что он замышляет, и к тому же… хочет, чтобы он завязал с наркотиками.
Она еще раз огляделась по сторонам. Полузаброшенный район, склизкие, как кишки, переулки – там жалобно скулит собака, здесь протяжно и тоскливо подвывает нищий… Здания раскинуты словно игральные кости – где упало, там и лежит. Многие затянуты подранной серо-зеленой паутиной реставрации, но сама реставрация для них, наверно, уже не наступит никогда. Странный город Картр: здесь – роскошь и веселье, а через квартал – нищета и беззаконье. В кино людские города устроены иначе, да и Сплинт был несравнимо другим.