Корабли и Галактика
Шрифт:
— Нет. Мое имя Лонг Толба. Я был археологом, раскапывал древний город Пахарей на планете Блицца. Это у звезды Орке-Ракен в аллее Яркий Строй. По роду своей деятельности я знаю предание о Галактическом Тракте Хозяев. Однажды рядом с моим лагерем совершил посадку исследовательский катер Астрофизической Академии Пандадиона. Его экипаж составляли двое ученых, муж и жена. Их звали Нордаль и Ольга. — Навк побледнел. — Таких отважных и благородных людей мало в Галактике.
Они составили свою лоцию туманности Пцера. Но там, в туманности, они подобрали на расстрелянном псае какого-то беглого каторжника с Калаата. Механоиды погнались за ними. И вот тогда, уходя
— Планета с Трактом называется Щидра, — сказала Дождилика.
— Лучший путь от Калаата до Щидры — по большому Скут-Евловому течению через пороги Верхний в Нижний Бантага-Ул и Тхаса до багровой звезды Кенон, а от нее, держа курс на Регул, мы вылетим к солнцу Щидры.
— Но ведь пороги стережет Инт — Космический Царь!
— У нас нет выбора, — пожал плечами археолог. — Крейсера оставили нам только один путь.
Они уже охватили «Ультар» полукругом. Их зловещий эскорт пригибал траекторию кораблика к Калаату. Тусклые, кое-где обметанные ржавчиной или инеем массивные корпуса крейсеров отсвечивали в размытом излучении Калаата. Боевые башни были развернуты на «Ультар».
Навк кинул «Ультар» прямо в борт ближайшего крейсера, ловко поднырнул под киль неповоротливого титана, вырвался по другую сторону и свечой взмыл вверх.
Гиганты, сминая строй, грузно разворачивались. Их орудия рыскали по небосводу, но огня механоиды не открывали — выстрел мог угодить в своих. «Ультар» затанцевал среди стада космических динозавров, и когда стальные чудовища окончательно спутались, он помчался от них прочь. Моментально толстые лучевые столбы осветили его дорогу — лучебои беспощадно сверлили пространство, пытаясь сжечь дерзкого звездного воробья. Навк дал «Ультару» полный ход, и кораблик, напрягая все силы, понесся вперед, туда, где тяжелые прозрачные волны катило могучее Скут-Евловое течение, исполинская галактическая река, один берег которой был из звонкого золота чистого звездного огня светил Пцеры, а другой грозно клубился темным туманом, одевающим Пцеру со всех сторон.
Крейсера остались далеко позади.
Пороги Бантага образовались после того, как огромный массив гравитационных мелей перекочевал ближе к Зарват-стороне туманности Пцера и перегородил большое Скут-Евловое течение. Мели стронулись, когда Мамбеты, перед тем как впасть в сверхдолгую спячку, взорвали гигантскую сверхновую звезду Фарлингу, чтобы запереть от людей Пцеру. Но течение размыло сгусток вырожденной энергии, и теперь на месте былой запруды бушевала могучая звездная шивера с тремя труднейшими каскадами. Их делали непроходимыми загадочные существа, именуемые Интами. Только Великий Лоцман Гандамага смог прорваться мимо них.
Стремнина несла «Ультар» к порогам. Гигантские скалы, завязнувшие в вырожденной энергии, преграждали русло, и течение расслаивалось на множество рукавов. Потоки огибали утесы со всех сторон, извивались, перекручивались, сшибались друг с другом или били в стены тех скал, которые стояли вторым рядом за плечами передовых бойцов.
У Навка захватило дух от ужаса и восторга, когда он ясно увидел грандиозный каньон.
«Ультар» кинуло в каменную теснину и завертело. Он понесся вдоль диких скал. Их зубцы, проносящиеся под днищем, как ножи, вспарывали пространство. Каторжники видели на камнях рубцы и выбоины от мощных ударов, расселины, забитые
Корабль нырял и взмывал вверх по гравитационным горам, падал со сливов, кренился на водоворотах и отраженных валах, качался от ударов противотоков и смыкающихся стремнин.
Но вдруг бледные зеленые огни вспыхнули на зубцах утесов, и тотчас боль, как шапка, нахлобучилась на голову Навка. Неведомая сила вгрызлась в мозг и словно выкорчевывала его из головы, как выкорчевывают пень с разлапистыми корнями.
Кто-то непонятный терзал Навка, вытаскивая жизнь из его тела. Боль разламывала голову, в глазах темнело. Навк усилием воли держал в себе жизнь, но неведомый враг давил его и по пальцу разжимал стиснутый кулак упорства. И в этот миг кто-то другой из-за спины Навка рухнул лицом на пульт.
Это Лонг Толба отдал свою жизнь Инту — Космическому Царю.
— Дождилика, держись!.. — крикнул Навк девушке. — Не сдавайся ему, слышишь? Ни за что не сдавайся!..
Инт пришел во второй раз, пришел в третий, в четвертый, в пятый. Лавина боли накатывалась с постоянством прибоя. Лютый Космический Царь пировал, и небывалая роскошь лишь разжигала его голод. Перелетая с утеса на утес, он мчался за «Ультаром», атаковал и уносился прочь с новой душой в зубах, чтобы через минуту вновь вернуться за кровавой данью. Нижний Бантага-Ул закрутил фарватер спиралью, изломал зигзагом. Когда «Ультар» выбросило из него, от виражей и боли все смешалось в глазах Навка.
Тхаса перехватил кораблик, как эстафету. Неуемный ангел смерти легко перескочил на утесы третьего порога. Навк не успел сориентироваться и влетел в кипящие валы наискосок. Тяжелые удары затрясли «Ультар», как погремушку. Все сочленения корабля затрещали, как на дыбе трещат суставы.
Порог метал, швырял «Ультар», и Навк почти наугад крутил штурвал, не чая живым выбраться из теснин. Он лишь молил корабль помочь ему выйти из штопора, увернуться от каменного лба, в который со всего размаху лупит гравитационный вал. Каждую секунду он ждал, что впереди вырастет стена и их расплющит о гранит, но всякий раз скала отшатывалась, и поток устремлялся в образовавшуюся брешь, увлекая за собой кораблик.
Их вынесло из Тхасы, и Навк, бросив штурвал, сразу рванулся к девушке. Дождилика лежала без движения, но веки ее затрепетали, когда Навк схватил ее за плечи.
Зеленые огни уже не горели в иллюминаторах — насытившись, кровожадный Инт остался в своем логове. Навк, дрожа от недавнего напряжения, оглянулся.
«Ультар» был полон мертвецов. Ни один из каторжников Калаата не вышел живым из порогов. Они лежали там, где их одолел Инт — на полу, в креслах, в гамаках. Лица у них были спокойны, словно они умерли не в буре и муке, а в своих родных домах на руках детей и друзей. Навк никогда не видел выражения столь глубокого умиротворения. Только великое дело могло принести такое же великое облегчение.
Каторжники Калаата сполна заплатили Кромлеху за свою свободу: ценой своих жизней они выкупили у Инта его жизнь. Свою жизнь, жалкую и убогую, они сберегали в руднике Калаата, но отдали ее, вольную и прекрасную, когда обрели право самим выбирать свой путь.
На плоскогорье одной из планет звезды Кенон Навк выкопал глубокую могилу и перенес в нее тела всех бывших каторжников. Насыпав над ними небольшой, холм он придавил его валуном, на котором плазменным резаком написал: «Здесь двадцать девять человек. Одного звали Лонг Толба. Остальных я не знаю. Они умерли Полночью Мироздания».