Коралловый поцелуй

Кренц Джейн Энн

Эми замолчала, не в силах продолжать. Руки ее дрожали, а в горле стоял тугой ком. Джед, приблизившись, ласково обнял ее за плечи:

— Не волнуйся, ведь это не ты его убила. Но даже если бы и так, ты была вправе убить его, защищаясь.

— Но эти мучительные ночные кошмары… Почему я никак не могу от них избавиться?

— Потому что ты никому не рассказывала о событиях той ночи, и они тяготили тебя. Ведь ты очень впечатлительна — творческая личность с богатым воображением. Не тебе разбираться с подобными проблемами.

К тому же тебя мучает то, что та проклятая коробка все еще находится в пещере.

— А где же ей, по-твоему, находиться? — удивилась Эми.

— Но ведь ты оставила все как, было. И если Лепейдж знал о существовании изумрудов, значит, о них знает и тот, кто послал его.

— Лепейдж же говорил, что в этот раз он работает только на самого себя.

— Откуда же он тогда, узнал о, существовании камешков?

— Ну-у, — протянула она, — я и сама все время: думаю об этом. Но даже если он и получил от кого-то эту информацию, то, видимо, совсем его не: боялся.

Быть может, он убил его перед тем, как отправиться на остров? А что, очень даже может быть.

— Как знать, как знать. В этом деле нельзя полагаться просто на предположения. Слишком запутанна и небезопасна сложившаяся ситуация.

— Да уж, — кивнула она.

— И надо достать коробку из пещеры, чтобы снять напряжение.

— Ну нет, только не это! Я и сама не полезу туда, и тебе не дам, не надейся!

Джед улыбнулся, но спорить не стал, а вместо этого притянул ее к себе и крепко сжал в своих объятиях.

— — Поговорим об этом позже, — тихо шепнул он.

— Коробка на дне пещеры и пролежит еще долго, и никто никогда не найдет ее там, если я сама не покажу дорогу.

— Но ты сказала, что нервничала и спешила в ту ночь, а значит, не могла спрятать изумруды далеко и они лежат где-то поблизости. Так что каждый, кто захочет их раздобыть, без труда до них доберется.

— Зачем тебе эта коробка? — нервно спросила она, высвобождаясь из его объятий.

— Слишком уж запутанное дело, и, чтобы его распутать, надо вытащить коробку на свет Божий.

У Эми мелькнула мысль, что, возможно, он тоже прельстился этими изумрудами, но потом она отбросила все свои сомнения. Все равно ведь у нее нет иного выхода.

— Что с тобой? — нежно спросил он. — Ты словно насмерть перепугана.

Она попыталась сбросить с себя его руки, и он неохотно отпустил ее.

— Всему виной этот дурацкий сок гуавы, что я пила прошлой ночью, — откликнулась она. — Выболтала все свои секреты!

— Нет, это не сок гуавы, а тот ужас, что рвет твою душу на части вот уже восемь месяцев.

— А помнишь, той ночью, когда я разбудила тебя своим криком, ты сказал, что не стоит бередить душу воспоминаниями, чтобы лишний раз не делать себе больно?

— Я говорил не о воспоминаниях, а о ночных кошмарах. Ведь тебе снится совсем не то, что случилось в октябре прошлого года.

— Ты прав, — согласилась

она. — Я действительно жила в постоянном напряжении, не в силах ничего забыть И во сне все снова повторялось, но совсем не так, как было на самом деле. Еще страшнее, еще тягостнее. Временами мне казалось, что я схожу с ума.

— Поэтому и надо распутать эту путаницу!

— Опять начинаешь? — Она испуганно вскинула голову.

Джед невинно пожал плечами и пристально посмотрел ей в глаза:

— Но они же преследуют тебя! И ты не успокоишься до тех пор, пока не получишь ответы на все интересующие тебя вопросы. Ты хочешь знать, кто убил Ваймана двадцать пять лет назад, кто послал за изумрудами Лепейджа и какое отношение ко всему этому имеют твои родители. При твоем богатом воображении от таких загадок и впрямь недолго сойти с ума, и потому просто необходимо во всем разобраться.

— Ты говоришь прямо как специалист по подобным запутанным делам.

— А я и есть специалист. И лучше бы тебе прояснить со мной все свои вопросы, иначе ты все равно не сможешь жить спокойно.

— Но я боюсь даже представить, как вернуться в эту жуткую пещеру.

— Я все время буду рядом. Эми задумалась и замолчала. Джед немного подождал, потом вздохнул и продолжил:

— Понимаю…

— И что же ты понимаешь? — спросила слегка раздраженная его настойчивостью Эми.

— Понимаю то, что ты опять боишься ошибиться: уж не новый ли я Лепейдж, охотник за изумрудами?

— Но тебя, по-моему, это не очень волнует.

— А зачем волноваться понапрасну? — пожал плечами Джед. — Уверен, в глубине души ты все же веришь мне. Иначе не пила бы так охотно сок гуавы прошлой ночью.

— Ты просто плохо знаешь коктейли нашей милой Розы, — улыбнулась она. — Они, словно мины замедленного действия, срабатывают не сразу.

— Зато ты прекрасно знаешь, и все же перепилась вчера до чертиков. С чего бы это?

— Наверное, увлеклась беседой с Розой. Она затронула важную для меня тему, и я не хотела ее останавливать.

— Она рассказывала о твоих родителях?

— Да, — кивнула Эми. — Сказала, что Майкл Вайман был довольно неприятный человек. Он пытался поссорить моих родителей, вначале подкладывая в постель к моему отцу свою подружку, а потом, когда это не удалось, обольщая мою мать. И в этом он преуспел, судя по найденным письмам.

— Но хорошо бы судить не только со слов Розы, но и по фактам. Ведь на деле все может быть совсем по-другому. Нужна достоверная информация.

— Не хочу я ее знать!

— Ты, конечно, можешь пренебречь отношениями твоих родителей в прошлом, но не надо забывать, что сейчас у нас под боком шесть больших изумрудов, привлекающих к себе внимание разного рода негодяев. Известно, что они не успокоились и еще напомнят о себе.

— Единственный негодяй, с которым я сталкивалась, — это Лепейдж. И он мертв.