Корейский для начинающих
Шрифт:
Уже лениво ворочая палочками, я расслабилась в удобном кресле, глядя на ночной город, на который слева шла стена дождя, точно отчертили по линеечке. Не зная, чем себя занять, я стала просеивать фотографии, сделанные на смотровой площадке, не заметив, что за мной немного с укором наблюдают. Отложив фотоаппарат, я взглянула на Юн Сона из-под бровей, снова ощущая, что делаю всё неправильно. И тут у меня возник вполне логичный вопрос:
– А где я буду ночевать?
– В моей квартире, - спокойно ответил он. – Там, конечно, не слишком удобно, так как я использую её, в основном, когда у меня много работы, - чем он подтвердил наличие
– Было бы неплохо, - согласилась я, сетуя, что оставила свой смартфон в Пусане, и вдруг вспомнила: - А от вас можно будет как-то позвонить в Россию? Мама ждет от меня звонка по приезду из Пусана и наверняка будет переживать.
Он тут же достал телефон, но я сказала, что могу сделать это и позже.
***
Я даже не глядела по сторонам на заливаемые дождём улицы Сеула, пытаясь не уснуть прямо в машине, ещё и тихая печальная мелодия, доносящаяся из колонок, неплохо этому способствовала. Юн Сон мягко вёл машину, не говоря ни слова, периодически тормозя в очередной пробке или на светофоре, и я уже плохо соображала, когда мы свернули с оживлённой улицы в тихий спальный район высоток: въезд туда перегораживал небольшой шлагбаум, который как по команде поднялся, когда бэха сверкнула фарами. В будке сидел ачжощи, которому, чуть опустив водительское стекло, Юн Сон что-то сказал, пытаясь перекричать дождь. Мы подъехали к первой же высотке, нырнули в подземную стоянку и оставили там машину.
Мы поднялись в холл, где Юн Сон перекинулся парой слов с консьержем, а я лишь, вежливо кивнув головой, негромко поздоровалась. Далее предстояла ещё одна поездка в зеркальной кабинке лифта с прозрачной стеной, через которую можно было видеть отдаляющуюся землю и прилегающие улицы. Кажется, восемнадцатый этаж, если я правильно запомнила, так как глаза слипались. Юн Сон провёл меня по недлинному коридору и остановился возле одной из одинаковых дверей, открыв крышку электронного замка и набрав пароль. Пискнув, дверь поддалась, пропуская нас в прихожую квартиры с высокими потолками. Я всё же поёжилась от нахлынувшего ощущения неправильности происходящего.
Квартира оказалась больше похожей на студию. В большом помещении на треножниках были растянуты чертёжные листы с какими-то схемами, на большом столе валялся ворох таких же, удивив меня тем, что в век технологий архитекторы до сих пор полностью не отказались от бумаги в пользу компьютеров. Белая доска в центре комнаты была исписана маркером, где так же нашлись какие-то чертежи и даже рисунок странного яйцеобразного здания.
– Там спальня, - указал Юн Сон на винтовую лестницу, подсказав мне, что квартира многоуровневая. – Дверь в ванную комнату под лестницей. Наверху тоже есть туалет, но душ только внизу.
Ничего себе, не слишком удобно, да я бы здесь навсегда осталась, один вид из окна чего стоил! А кухня, прилегающая к студии, с мебелью из полированной стали в стиле хайтек на вид будто выпрыгнула из кулинарной телепередачи.
– Если вы захотите поесть, нужно будет заказать еду на дом, холодильник я использую для напитков, - продолжал экскурс он, совершенно не замечая моего обалдевшего лица. – Гипермаркет мы проезжали по дороге сюда, это минут десять пешком, если захотите завтра с утра выбраться. Код замка я напишу на доске,
Я почти не слушала его, озираясь по сторонам. Юн Сон же, предложив подняться по лестнице в спальню, ошарашил меня ещё больше. Минимум мебели, но максимум удобства – так бы я описала стиль комнаты, выполненный в строгой чёрно-белой гамме. Высокая перегородка с разноцветными стеклами и полками с книгами и цветками в горшках разделяла спальню и гардеробную – такую, о какой мечтает, наверное, каждая женщина.
– Располагайтесь, - бросил Юн Сон, ненадолго скрывшись в гардеробе в поисках сменной одежды, что немного удивило меня.
– А вы что, останетесь здесь на ночь? – ошарашенно спросила я, заметив только одну спальню.
– Вообще-то, я здесь живу, - с незлой усмешкой сообщил он очевидное, что подтверждал полный одежды гардероб, никак не сочетающийся с понятием «вторая квартира». Я едва не поперхнулась воздухом, услышав подобную новость. – В основной квартире сейчас ремонт… Не бойтесь, я займу диван внизу, всё равно ночью придется работать, - сообщил он и исчез, оставив после себя напряженную недосказанность.
Вот это да… У меня абсолютно не находилось слов, чтобы описать такой поворот событий. Совершенно опешив, я порылась в рюкзаке в поисках домашней одежды, в которой ночевала в “казарме”. Мои единственные запасные штаны, помимо леггинсов, оказались “украшены” отвратительно грязными бурыми пятнами на белой заднице. Нужно было застирать их ещё в хостеле, но тогда я была слишком занята. Осторожно спустившись вниз, я спросила о стиральной машинке у расположившегося на диване с ноутбуком Юн Сона, чей домашний вид меня немного смутил – спортивные серые штаны и обыкновенная белая майка, открывающая рельефные плечи и руки, которые просто не могли не привлечь моего внимания. Он объяснил, как пользоваться ультрасовременным и, похоже, обладающим недюжинным искусственным интеллектом самсунговским агрегатом, обнаружившимся в ванне вместе с машинкой для сушки белья, что весьма порадовало.
Пока стирались мои вещи, я без зазрения совести улеглась в хозяйскую ванну, стоявшую треугольником в углу, хохотнув над количеством средств для волос, выставленных здесь же, на специальной полочке. Стиральная машинка уже стихла, когда я проснулась, закашлявшись, оттого, что вода попала в нос. Чёрт, ещё никогда в жизни не засыпала в ванне. Быстренько спустив воду, я, ёжась от прохлады дувшего кондиционера – непременного атрибута всех домов – натянула леггинсы и единственную чистую адидасовскую распашонку в мелкий редкий горох, больше похожую на пижаму, перекинула вещи в сушилку и с одолженным у хозяина дома полотенцем на голове вышла из ванны, нос к носу столкнувшись с Юн Соном.
– Я испугался, что вы там уснули, - оправдал он своё появление возле двери.
– Нет, просто ждала, пока достирает машинка, - соврала я, вдруг вспомнив, что смыла косметику, без которой он меня ещё не видел.
Правильно говорят, что женщина только после свадьбы должна постепенно снимать макияж – сначала румяна, затем помаду и так далее. Я чувствовала себя безоружной в таком домашнем виде, посему, неловко потерев одной ногой о другую, поспешила проскользнуть мимо хозяина квартиры и скрыться на лестнице, но полотенце, обмотанное на голове на манер тюрбана, внезапно слетело прямо в руки Юн Сона.